– Он плохой человек! – слова из-под
маски прозвучали глухо и категорично. Голоса тут же смолкли, от
такого захода опешил даже я. Надо думать, все ожидали продолжения,
но его не последовало. Видимо, решив, что на этом его гражданский
долг выполнен, Лазарь замолчал. И даже, о чудо, отвернулся.
– А у вас тут что, институт
благородных девиц? – едко заметил Рич, прорвав плотину молчания.
Ему возразили, что не «у вас», а «у нас». Тот парировал, что
интересы его фракции сосредоточены вокруг Западного Лагеря, а здесь
он только в качестве эмиссара своего Бога. Ну и пошло-поехало.
Перепалка возобновилась с новой силой. У меня начинала болеть
голова. А-а, к чёрту всё!
– Уважаемые советники, – ступил я
вперёд, отвесив почтенному собранию шутовской поклон. – И Гаспар.
Не соблаговолите ли разъяснить, по какому, собственно, поводу в сей
час ночной имею честь лицезреть ваши постные физиономии? Прежде чем
ответить, можете ещё часок посовещаться. Не спешите, выработайте
общую позицию. Я пока тут в сторонке постою. Мне же больше
совершенно нечего делать.
– Говорю же, ершистый! –
самодовольный голос Луки удивительным образом смог разрядить
обстановку. Дальше говорить обо мне без меня стало попросту
невозможно.
– Господа! – сдался Гаспар. – Давайте
начнём с самого начала. Прежде всего, Линч, спасибо, что пришёл.
Местом в Совете ты обязан нашему китайскому другу, жрецу Дэйты. –
Сунь благосклонно кивнул. – Видишь ли, если в двух словах, мы
обсуждали формат данного мероприятия и пришли к некоторому
соглашению. Каждый из присутствующих, так или иначе, связан с
Пятёркой и несёт волю своего божественного покровителя. По этой же
причине нам потребовался, скажем так, взгляд со стороны. Выбор пал
на тебя. Не буду скрывать, я был против.
– Первожрецы видят больше, Линч, –
принял эстафету китаец. – То, что ты не имеешь покровителя не
является для нас секретом. Не ты один, разумеется. Однако Исайа
высказывает достаточно... радикальные мнения, а остальные не могут
похвастаться особыми достижениями. Принимать же в Совет Лидеров
новичка, никак не проявившего себя, было бы нерационально.
– Что смотришь? – оскалился Адам,
перехватив осуждающий взгляд. – Расписал им в красках устроенное
тобой «фаер-шоу». Рич теперь твой фанат! – британец развёл руками и
хрипло рассмеялся.