Мне уже нравится, глупый. Но говорить об этом необязательно.
– Знаешь, я сейчас себя чувствую желанной добычей, – зачем-то произношу, скорее всего, невпопад.
Мысли разлетаются под шквалом его поцелуев. И мыслить связно становится все сложнее.
– Если ты добыча, то кто тогда мы? – хрипит на ухо и накрывает рукой лоно.
Я никогда не была так раскрыта перед мужчиной. На мне по-прежнему нет белья, и этот наглец пользуется этим по полной. Но желания остановить это безумие не возникает.
– Мои охотники, – отвечаю искренне, почему-то на ум пришло именно это сравнение.
Макс замирает, перестает целовать. Кажется, даже мышцы на его груди каменеют. Не думала, что такое сравнение возымеет такой эффект. Ведь ничего обидного не сказала.
Все мужчины в некотором роде охотники, а женщины – их добыча.
Бывает и наоборот, но это лирика. Он как-то слишком напряженно выдыхает, что никак не вяжется с его предыдущим настроем.
– В некотором роде мы действительно твои охотники, – не могу разобрать интонацию, с которой он произносит эти слова.
Кажется, он вкладывает в них совершенно другой смысл. В отличие от меня.
Не успеваю обдумать его странное поведение, как в комнату заходит Тимур. Дергаюсь всем телом, хочу отстраниться, но хватка Макса только усиливается. Он будто намертво припечатывает мое тело в свое. Словно хочет сродниться, стать одним целым.
Я ощущаю какую-то потребность в этом жесте.
Уязвленную и болезненную.
– Развлекаетесь? – без намека на ревность спрашивает парень.
Значит, они ранее делили девушек на двоих. Это все упрощает. Ведь меня притягивает к ним одновременно. Парень становится передо мной и внимательно заглядывает в глаза, будто ищет там что-то.
– Значит, ты обдумала мое предложение и согласилась.
Он не спрашивает, а утверждает. Я так и не ответила, но теперь и не нужно озвучивать вслух этот самый ответ. Действительно хочу попробовать. Хочу узнать, какие они. Вдвоем, а не по отдельности.
– Что я уже пропустил? – спрашивает Макс.
– Светлячок согласна провести с нами незабываемый отпуск.
Это обращение. Оно что-то задевает внутри меня. Царапает и беспокоит. Меня так никто не называл, но отчего-то такое прозвище кажется знакомым.
Родным и… Важным.
– А почему Светлячок? – растерянно переспрашиваю.
Тимур подхватывает пальцами подбородок и заставляет смотреть исключительно ему в глаза. Таким жестом он отсекает всех остальных. Оставляя в этой комнате только нас двоих.