Мы весело проводим время, сидя на арендованных шезлонгах. Рядом громко играет жизнерадостная музыка. Теплый ветер обдувает наши счастливые лица, а холодные коктейли помогают переносить жару. Мне хорошо и спокойно. Никто не хамит, не закрывает дверь перед носом, но почему же вдруг мне вспоминается Матвей и та чудесная музыка, льющаяся из его виолончели?
Я встряхиваю волосами, чтобы отогнать прочь непрошенные мысли. Здесь, в центре Москвы, в зелёном оазисе спокойствия, невозможно думать о парне, который все лето проводит в своей комнате, играя на инструменте, название которого не сразу и не выговоришь. Подумаешь, я не могла определить, на чем он играл! Это же не я пять лет в музыкалке училась! Так, стоп, Лиза. Ты находишься среди своих друзей. Зачем вспоминать ненужные факты из биографии того, кто тебе совсем не рад? Зачем я вообще искала информацию о нем? Я кошусь на Арину, сидящую на соседнем шезлонге и болтающую с Пашей о клубе, в который они сегодня пойдут. Вот кто зачинщик того, что вчерашней ночью я несколько часов пыталась понять, кто такой Матвей Туманов. До этого моя подруга лишь отправляла мне несколько фотографий из сети, чтобы я "не перепутала его с садовником", как она выразилась. А вчера подруга отправила мне несколько интервью, в которых участвовала Татьяна вместе с сыном. Что я подчерпнула из этого, помимо того, что он прекрасно играет на виолончели? Матвей учится в литературном институте, серьезно увлекается музыкой, любит играть в теннис, пишет биографии знаменитых писателей и публикует их. Идеальный парень и сын… Хотя по итогам вчерашнего дня понятно, что Матвей Туманов - обычный эгоистичный козел.
С этим мысленным заключением, я запрещаю себе думать об этом придурке и возвращаюсь к веселью среди друзей. Остаток дня проходит так, как я и хотела. Мы посещаем чудесное хипстерское кафе, где я опять нарушаю свое обещание питаться правильно, гуляем по улочкам Москвы и катаемся на речном трамвайчике, хором распевая популярные песни. Затем все расходятся по домам, чтобы подготовиться к клубу, а я отправляюсь вместе с папой в наш новый дом.
Грусть возвращается ко мне, как только я выхожу из машины. Папа скрывается в кабинете, который ему выделили для работы, а Татьяна вообще только недавно уехала на ночные съемки. Матвея я нигде не вижу и надеюсь, что у него тоже какие-то дела вне дома. Быстро захожу к себе в комнату, снимаю невесомый шифоновый комбинезон, в котором провела весь день, и надеваю купальник.