— Нет, а есть разница?
— Я думаю, никакой, — пожал плечами Лонгботтом. — Просто
интересно стало.
— Стойте! Собака!
— Что?
— Собака, черная, большая… Ахтунг! — крикнул Гарри, взмахивая
палочкой.
— Ступефай! Инкарцеро! — заорал свалившийся практически им на
головы Шеклболт. Следом, как горох из дырявого мешка, посыпались
остальные авроры и почему-то новый школьный завхоз мистер Джонс,
только успевай уворачиваться. — Гарри, ты цел?
— Клык! За что ж вы Клыка-то, ироды! — взревел выскочивший из
хижины Хагрид. — Что он сделал вам!
— Не понял, — нахмурился Долиш. — Хагрид, это твой волкодав?
— Да что ж я, пса своего не узнаю? Я ж его вот такусеньким взял!
Сам из соски кормил, сам растил! Вон и шрам на носу у него, это он
в крысоловку сунулся! Сыр он любит страсть как, вот и полез, а я в
то время…
— Кингсли, — звенящим от ярости голосом проговорил Долиш. — Если
это Клык, то кого тогда…
— Джон! Я увидел большую черную псину, которая отиралась возле
хижины Хагрида. Что я должен был подумать?
— Увидел, значить, и перья моему Клыку отрастил синие? —
насупился лесничий и начал засучивать рукава. — Пошутить решил?
— Минуточку, — отважно шагнул между ними Долиш. — Хагрид, ты
путаешься в показаниях. Которая из собак твоя? Вот эта, которая
сейчас валяется на земле, или та, у которой растут синие перья?
— Оба! — с непоколебимой уверенностью ответил Хагрид. — Что ж я,
пса своего не узнаю? Я ить его растил, ночей не спал, молоком
поил.
— Во всяком случае, это точно собака, — тихо сказал завхоз,
пряча палочку в широкий рукав мантии. — Никаких сомнений.
— Вот, а я о чем говорю! — обрадовался Хагрид. — Клык это, кто ж
еще. Развязали б вы его. Он ить полезный, в лес я с ним хожу, так
он и дичь ищет, и на опушку выведет завсегда, потому как умный —
страсть! Он тебе и записку оставил.
— Кто? Кому? — вытаращился на лесника совершенно замороченный
Кингсли.
— Клык, тебе, — пожал плечами Хагрид. — Аккурат, когда на нем
перья выросли, приносить он мне, значить, кусок пергамента и
говорит…
— Кто говорит? Как говорит?
— Да Клык же ж, отдал мне пергамент и говорит: передай, мол,
Шеклболту это, он поймет. А потом опять в собаку синюю перекинулся
и убежал куда-то. На вот. Оно помялось, правда, в кармане
чуток…
Пользуясь тем, что взрослые совершенно перестали обращать на них
внимание, Гарри подкрался к аврорам и заглянул в пергаментный
свиток.