— Ты знаешь, — продолжала Оливия. — Джеймс так загадочно улыбался мне, когда находился у нас в гостях. Мне кажется, он по уши в меня влюбился и умчался к себе в Швейцарию, боясь потерять голову от любви. Я уверена, эту песню он сочинил для меня, а история, что якобы кто-то попросил его написать песню, просто выдумка журналистов. Им ничего не известно, вот и сочиняют всякие небылицы.
Кэти стоило больших усилий, чтобы сдержать смех, и она, не теряя самообладания, решила просто съехидничать.
— В таком случае, я тебе сочувствую, — опуская руки на клавиши рояля, спокойно произнесла она.
— Почему? — сильно удивилась Оливия. — Ты считаешь, он недостаточно подходящая для меня партия?
— Определённо, — сыграв первый аккорд, произнесла Кэти. — Судя по всему, он страдает дальтонизмом, раз не различил цвет твоих глаз. — И она процитировала слова из песни: — «А твои зелёные глаза — мой талисман, мой компас в час ненастный».
— Ах, ну да! — с досадой бросила Оливия и надула свои полненькие губки. — Может быть, он выпил сверх меры и не различил зелёный и голубой цвет. Как ты думаешь?
Кэти ничего не ответила. Она продолжала играть Бергамасскую сюиту Дебюсси, и её душа пела в унисон с воздушными импрессионистскими образами, появлявшимися в её сознании, когда она исполняла знаменитый шедевр французского композитора. Именно сейчас ей хотелось играть и творить как можно больше. Джеймс настолько вдохновил её своей песней, что она почувствовала небывалый, невиданный и неиспытанный до этого момента прилив созидательных сил. А ещё она надеялась, что он услышит её игру и почувствует её настроение и радость. А если даже и не услышит, всё равно он ощущает её там, за океаном, он обязательно узнает, в какой головокружительной эйфории она сейчас пребывает. И никто из её близких даже не догадывается об этом. Это их маленький секрет, их с Джеймсом секрет. «Я обязательно должна позвонить ему сегодня вечером, — решилась она, — иначе я просто не смогу заснуть».
Оливия всё ещё сидела возле сестры и, не слушая её игру, о чём-то размышляла. У неё в голове промелькнула мысль, что ведь у Кэти как раз зелёные глаза. Но она не допускала даже мысли, что Джеймс мог увлечься её сестрой.
Альфред попрощался с Джеймсом и, закрыв глаза солнцезащитными очками, сел рядом с супругой. Он взял в руки журнал и заговорил с ней. Его дочери, сидевшие недалеко от террасы, прекрасно слышали слова отца.