Я, безусловно, сочувствовал Баталову чисто по-человечески. По
долгу он был обязан решать эту проблему. И отвечать за чужие слова,
не имея иного выхода. Я бы как минимум хорошенько по мордасам
надавал виноватому. Может, менталист так и сделал. Очень хотелось
бы верить.
Но тёмная кафедра?
Это же не просто кружок по интересам. Где студенты будут
собираться и жаловаться на то, как их не любят окружающие. А такое
будет. Не жалобы, конечно, вот с этим вряд ли, но опаска и
настороженность со стороны других.
К кафедре будет пристальное внимание всего общества. И мирового
в том числе. Я вообще не слышал ни об одном учебном заведении, где
открыто учили тёмных. Вызов, надо признать, сильный.
Тёмная кафедра...
Нет уж.
Роман Степанович встряхнулся, покрутил шеей с хрустом, шумно
вздохнул и выдал вердикт:
— Да. Пожалуй, это единственный вариант. Но я попрошу вас,
Александр Лукич, присматривать за ней.
— Меня? — удивился я и тут же повторно удивился: — В смысле, за
ней?
Тёмная.
Очевидный вариант был только один. Дочь императора исключалась
по многим причинам. Во-первых, она исчерпала источник и стала
пустышкой. Такое исцелить не под силу никому. Даже случись
невозможное, то во-вторых, после покушения на главу государства её
вряд ли допустили до общества так быстро. Там работы для
маготерапевтов на годы.
Значит, это Зотова.
Если только в столице нет ещё одной тёмной. Вот это было бы
точно уже чересчур. Дар не то чтобы очень редкий, но всё же чтобы в
одно время и в одном месте собралось столько магов смерти... Шанс
подобного стремился к нулю.
Но разве девушка не в темнице?
— Вы уже знакомы с её отцом, графом Зотовым, — подтвердил мою
догадку Баталов. Мария Алексеевна Зотова. Но есть нюанс...
Менталист бросил быстрый взгляд на ректора, видимо, не желая
говорить при нём. Но Ряпушкин, казалось, и не слушал вовсе. Витал в
своих мыслях, будучи совершенно равнодушным как к новой кафедре,
так и к той, кто её возглавит.
— Пройдёмся? — предложил Роман Степанович.
— С удовольствием.
Прошлись мы недалеко — до кафедры артефакторики.
В главном зале всё было готово к новому учебному году. Сияли
чистотой полы и окна, на столах находились новые комплекты для
практических работ, стопки книг стояли у стены за пьедесталом с
компасом желаний. Всё, что я попросил, мне выделили.