И только сейчас, последние полгода мы живем более менее сносно. Еда есть, одежда на сезон есть, где жить тоже. Без излишеств, но зато в любви.
Сына обожаю, мой самый лучший маленький мужчина. Я старалась ему прививать те мужские качества, которые бы хотела видеть в мужчине сама. Насколько может их, конечно, привить женщина.
Откладываю лопатку на специальную подставку, закусываю большой палец зубами, нервничая. Яичница начинает подгорать, и я отбегаю от окна, выключая газ.
Если он не вернется через пять минут, я пойду искать. Просила же, не теряйся из виду. Шкодник какой.
Когда я уже в коридоре натягиваю пуховик поверх домашнего халата, ключ в замочной скважине поворачивается и сын распахивает дверь. Не один.
Смотрю на чумазое лицо одного, перевожу взгляд на такую же чумазую рыжую мордочку другого.
— Тим, я честное слово, буду ругаться сейчас, — обычно я стараюсь как можно больше разговаривать с сыном прежде чем наказывать, так я вычитала в книгах по детской психологии.
Но когда он вытворяет нечто подобное, самообладание тут же теряется.
— Мусь, прости. Он там мяукал, я не смог пройти мимо. Пришлось в эту трубу лезть, короче пацаны меня держали за ноги, а потом я соскользнул и, мам… Только не ругайся. Я порвал куртку, — поворачивается ко мне боком, а там дыра. Дырище по всей длине.
Черт. До зарплаты еще неделя, а от заначки ничего не осталось. И в чем он будет ходить теперь? А с завтрашнего дня обещали похолодание.
Начинаю нервничать, но сыну не показываю. Не стоит ему знать всех нюансов.
— Маааам, ну не молчи! Прости, я правда не хотел.
Я вижу как сын переживает, и меньше всего мне хочется, чтобы ребенок чувствовал какой-либо дискомфорт. Моя задача — обеспечить его всем необходимым, даже если это очень сложно дается…
— Ничего, Тимош. Я зашью пока, походишь так пару дней? — смотрю не на сына, а заостряю внимание на рыжем котенке, что жмется к рукам ребенка.
Еще один голодный рот… Но, какой же он славный. Не удивительно, что Тима притащил его домой.
— Спасибо, ты лучшая, — быстро чмокает меня в щеку, прижимаясь плотно. Раздается писк между нашими телами, сын отскакивает, поглаживая рыжего друга, — А это? Можно?
Как отказать, когда на тебя смотрят в мольбе две пары глаз.
— Хорошо. Но убирать за ним будешь ты, — тут же раздаю указания.