По пляжу прогуливались девушки в ярких купальниках — местные и
туристки, наслаждающиеся тропическим раем. Одна из них, с каскадом
черных волос и фигурой, напоминающей песочные часы, помахала ему
рукой. Её глаза, темные и глубокие, как океан в безлунную ночь, на
мгновение встретились с его взглядом.
— Охайо, серфер-сан! — крикнула она, и её голос, мелодичный и
легкий, был подхвачен морским бризом.
Хироши ответил ленивым взмахом, наслаждаясь своей свободой и
безмятежностью момента. Девушка улыбнулась ему еще раз, прежде чем
продолжить свою прогулку. Никакой спешки, никакой необходимости
что-то доказывать или преследовать. Здесь, на этом пляже, жизнь
текла в своем собственном ритме — медленном и естественном, как
движение приливов и отливов.
Неподалеку рыбак чинил свою сеть, его загорелые руки двигались с
уверенностью, которую дают только годы практики. Дети играли в
воде, их звонкий смех разносился по пляжу, заставляя Хироши
улыбаться. Старик с седой бородой медитировал на камне, его лицо
было безмятежным, как поверхность океана в безветренный день.
Это был его мир теперь — простой, настоящий, наполненный
маленькими радостями, которые он раньше не замечал в суете
городской жизни.
Когда солнце достигло зенита, он потянулся к потрепанному
кожаному дневнику, который хранил все его мысли с тех пор, как
изменилась его жизнь. Обложка, выгоревшая от солнца и соленого
воздуха, хранила следы его прошлой жизни — корпоративный логотип
"Сакура Технолоджи", когда-то подаренный всем сотрудникам отдела.
Хироши провел пальцами по тисненым буквам, ощущая не горечь, а
странное спокойствие.
***
«21 июля. Сегодня большинство моих знакомых проснулись на 6
часов раньше меня, натянули строгие костюмы с галстуками и
поперлись в душные автобусы, чтобы около 9 часов провести в душном
офисе, с душнилами и их начальниками. Ещё недавно я был таким же.
Что изменилось? Меня уволили, и теперь я безработный. Безработный,
но свободный, как эти дельфины в океане.
Каждое утро я просыпаюсь под шум прибоя, а не под звук
будильника. Каждый день наполнен солнцем и солью, а не
флуоресцентными лампами и кофейным перегаром. Мое тело больше не
сковано крахмальным воротничком и тесным галстуком — теперь оно
дышит, движется, живет. Я чувствую, как мои мышцы становятся крепче
с каждым днем, проведенным на доске, а кожа темнеет под ласковыми
лучами солнца.