— Газон я и сам посеять могу! — он рыкнул и обернулся, как-то быстро осмотрев меня с ног до головы. — Тебя как зовут-то, чудо чудное?
— Вера… Вера Вьюник… — выдохнула я.
— Вот теперь охренеть, — прохрипел Мятежный и вернулся к сверкающей кофемашине. — Значит так, Вера Вьюник, я передумал… Мне и так живётся неплохо. Давай, пей кофе, и я домой тебя отвезу от греха подальше.
— Это ещё почему? — у меня будто амнезия случилась. Я словно и забыла, что несколько минут назад отказывалась и буквально умоляла отпустить.
— Пей, Полторашка, — Вячеслав поставил передо мной чашку, а сам распахнул сдвижные двери в сад и закурил, выглядывая на парадную часть дома, где вновь засуетились рабочие. — Ты просила отпустить? Вот, считай, выполнено.
— А может, я передумала?
— С чего это? — он обернулся так внезапно, что рука дрогнула, и кофе щедрым плевком плюхнулся на мои многострадальные джинсы, а кожа вспыхнула ожогом. — Ой!!!
— Ну, ё-моё, — он закатил глаза и упёрся лбом в стекло. — И часто ты в неприятности попадаешь?
— Никогда, — я огрызнулась, наблюдая за ним исподлобья, пока пыталась руками остудить пятно.
— Ага, так я тебе и поверил. Хорошо, а целуешься ты с первыми встречными по понедельникам? Чётко по расписанию?
— Не бойтесь, Вячеслав Андреевич, вы были у меня первым, — я шлёпнула чашкой по гранитной столешнице, встала и рванула к выходу.
Какого чёрта я тут сижу? Ведь всем понятно, что уже ничего не выйдет. Какой между нами может быть контакт? Да я в жизни его теперь своим начальником не представлю, потому что перед глазами тот поцелуй.
Мне оставалось всего три метра! Три! Рука уже тянулась к бронзовой ручке, как дверь распахнулась, и я чуть не вписалась в ту самую блондинку.
— Ты? — завизжала она, сильнее прижимая к себе растерянного пса. А я не удержалась и захохотала. Волосы девушки были в комьях грязи, по тонкой белой блузке расплывались глиняные подтёки, собственно, белый шпиц был ничуть не лучше.
— Ой, тут Иллариона тоже нет. Пришла проверить, вдруг вы меня тогда обманули? — прыснула я, подхватила свои туфли и рванула на улицу. Замедлилась на секунду, а когда увидела Добби-прораба, стоящего меж деревьев, помчалась в его сторону.
Фух… Спасение!
4. Глава 3
Глава 3
— Ну что я – маленькая?
Ладони так и чесались что-нибудь сломать, разгромить, разрушить! Негодование, гнев и досада едким послевкусием оседали на языке, но я не могла показать это своему отцу, иначе партия в игре за собственную независимость будет проиграна.