— Слав, скажи прямо, чего ты хочешь? — я вздохнула и опустилась в кресло. — Хватит титьки мять, просто скажи, и всё.
— Отличная идея, — этот поганец обернулся и буквально царапнул по моей груди быстрым взглядом, а потом снова спрятал морду свою хитрую.
Э! Чувак, ты чего отвернулся? Размерчиком не угодила? Привык к силикону? Даже обидно как-то стало!
— Я хочу просыпаться утром, и чтобы душа пела. Но увы… Приходится снова и снова смотреть на это уродство, — Мятежный поставил на стол две чашки кофе, молочник, корзинку с моими любимыми козинаками и тарелку с фруктами. — Персики, клубника, малина?
— Терпеть не могу, — я кое-как сглотнула слюну, смотря на крупные ягоды, что так и манили меня. — Клюква, крыжовник и ирга есть?
— Нет, — он сел в кресло напротив, сложил на груди руки, просто уничтожая меня взглядом.
— Тогда мимо, господин Мятежный.
— А ты девушка оригинальная, я смотрю.
— А вы все по шаблонам, да? Скучный стандарт женской красоты с толикой вмешательства пластических хирургов? — взяла чашку и сделала глоток.
В животе урчало, я со вчерашнего утра ничего не ела. Сначала клуб, потом этот тупой пеший трип по городу. Я же после той прогулки рухнула спать и очнулась только от будильника! Помню, как дошла до квартиры под тяжестью его взгляда, помню, как сняла ботинки, и всё… Тьма и морок. А в универе так и не удалось перекусить.
— То есть ты не голодная?
— Вы решили поухаживать, что ли?
— Ты определишься, в конце концов, нет? Если на Вы, то Вячеслав Андреевич.
— Ты, Вячеслав Андреевич, темнишь, и это мне не нравится.
— А что тебе нравится?
— Нравится чесать спину о косяки в доме, спать на батарее и есть то, что даст хозяин.
— Да ты очень оригинальная, — он впервые рассмеялся. Да так громко, откровенно и по-мальчишески. — Киса, значит?
— Какая есть. Все? Разговор окончен? А то мне ещё перед преподом извиняться. Она и так на меня смотрела как на дуру, а теперь и сумочку будет прятать, ведь я в её глазах уже рецидивистка. Не меньше.
— К работе приступишь завтра, — Слава закурил и встал. Шаги его были тяжелыми, шел по залу, не отрывая взгляда от панорамного окна, из которого виднелся вскопанный двор. Ему словно тесно стало. Душно. Смех сменился усмешкой. Он спрятал руки в карманы джинсов и встал в самой дальней точке комнаты, будто нарочно отдалялся. — Проект жду к вечеру.