Ближе к вечеру вновь появляется Роб. На этот раз он приносит чистую одежду, а еще полотенца.
Не заговариваю с ним, ни о чем не спрашиваю. Я точно оголенный нерв, раздражена навязчивыми ощущениями по предела. Как только парень уходит, хватаю самое большое полотенце и бросаюсь в ванную.
Холодный душ тоже не спасает. Переодевшись в простые черные штаны и футболку, которые мне даже по размеру четко подошли, я продолжаю метаться из угла в угол, ругая Ригера с его проклятой меткой на чем свет стоит.
И ладно жар, его хоть как-то потерпеть можно. Но помимо этого внутри упорно нарастет то самое неугомонное желание увидеть Альфу. Желание, которое мне не дает покоя с самого утра. Теперь я абсолютно уверена, что дело не в накопившихся вопросах к нему. Это все дурацкая истинность. Она заставляет меня этого хотеть!
Бредовое наваждение...
Бессилие бесит, а попытки бороться с этой неуемной одержимостью попросту выматывают.
Уже готова на стену лезть, но в спальне опять появляется Роберт с таким сияющим выражением лица, что прибить его хочется.
— Что?! — встречаю парня нервным выпадом.
Он не обращает внимания на мою агрессию. Подходит ближе и с лучезарной улыбкой протягивает мне телефон.
— Что это значит? — цежу, до конца не веря в происходящее. — Можно позвонить?
— Да, — кивает Роб. — Я передал твою просьбу Лиаму. Он дал добро. Скажи маме, чтобы собрала твои вещи. За ними скоро приедут.
Несколько секунд взволнованно смотрю на телефон.
— А можно... и мне поехать? Я сама бы собралась и увиделась с ней. Роб, спроси у него. Пожалуйста... — надежда вспыхивает где-то в глубине подсознания, но тут же гаснет, когда улыбка исчезает с лица парня.
— Нет, сейчас это невозможно. Из соображений безопасности, Мия, — отвечает он строго. — Территорию имения ты покидать не можешь.
Печально вздыхаю. Ладно, хотя бы поговорить с ней удастся... Я и на это уже не рассчитывала.
Беру из его рук телефон, быстро набираю мамин номер и слушаю длинные гудки. Горло сжимает спазмом, а глаза невольно наполняются слезами. Внутри так плохо и тоскливо, но я до скрипа стискиваю зубы. Нет. Я не буду плакать. Я должна ее успокоить, чтобы она не изводила себя понапрасну, ведь сделать мама все равно ничего не сможет, не сумеет помочь. Пусть лучше думает, что у меня все хорошо. А я не пропаду. Справлюсь.