Из строя раздался растягивающий слова голос, звучавший так, как будто его обладателю было лень говорить. Он словно делал одолжение всем присутствующим на плацу:
- А когда нас допустят к полётам?
Капитан Райт слегка скривил губы в ехидной усмешке:
- При обращении ко мне вы должны использовать слова «сэр» или «капитан». Что касается вашего вопроса - через месяц я проведу свой личный экзамен и решу, кто из вас пойдёт дальше и будет допущен для начала к симуляторам, а кто покинет мою роту. Реальные полёты начнутся не раньше, чем через три месяца. И дослужатся до них не все.
Он обвёл курсантов хмурым взглядом, уже сейчас почти со стопроцентной уверенностью определяя для себя, с кем расстанется через месяц. И снова остановил свой взгляд на единственной девушке, которая вряд ли продержится здесь долго. С её бойким язычком она едва ли выживет в армии. Тем более в чисто мужском коллективе, который будет каждый день испытывать её на прочность. В итоге она либо сломается и уйдёт сама, либо сорвётся, нарушая дисциплину, за что ему лично придётся её отчислить.
Был ещё третий вариант, о котором капитану совсем не хотелось думать. За время его работы нескольких курсантов, не выдержавших нагрузки и конкуренции, пришлось доставать из петли.
- Если вопросов больше нет, забирайте свои вещи и отправляйтесь в кубрики.
* * *
Дойдя до расположения, Жизель заняла одну из двух последних комнат, рассчитанных на троих жильцов, и посчитала чистым везением и хорошим знаком, что ей не придётся делить её с каким-нибудь парнем. Это было бы настоящим испытанием для неё.
Будучи единственным ребёнком в семье, она с самого детства привыкла быть одна. И делить комнату с кем-то совершенно не хотелось. Хотя нельзя было сказать, что жить в мужской компании было бы для неё чем-то новым, если вспомнить последние четыре года.
Комната была абсолютно крошечная. В неё еле вмещалось три узких кровати с маленькой тумбочкой у изголовья каждой из них, большой платяной шкаф - один на всех жильцов - и маленький письменный стол с жёстким деревянным стулом, стоящий под окном.
Кинув спортивную сумку на дальнюю кровать, Жизель подошла к окну и выглянула на улицу, расплываясь в довольной улыбке. Кажется, это будет её любимое место во всей комнате. Она уже представляла себе, как, забравшись с ногами на широкий подоконник, будет читать свои конспекты или книги по авиации и время от времени кидать взгляды на взлётную полосу, которую едва ли можно было различить на таком большом расстоянии. Но она точно знала, что всё равно сможет рассмотреть взлетающие в небо истребители.