Из нее вылетает тихий не то вздох, не то всхлип, а затем она рывком разворачивается и, шумно хлопнув дверью, пулей вылетает прочь.
9. Глава 9. Диора
Чувствую себя разбитой. И дело вовсе не в саднящих коленях, нет… Дело в душевных ранах, которые вновь разбережены и кровоточат.
«Прости меня».
Ну какого черта, а?! Зачем мне его извинения спустя четыре гребаных года?! Я ждала их в моменте! Когда еще любила, когда был шанс все исправить! А сейчас? Сейчас они мне совершенно ни к чему! Так что пусть засунет их себе в задницу! Лицемер несчастный!
Я расстроена и в то же время злюсь. В первую очередь на себя. Потому что вопреки приказам рассудка не могу выкинуть случившееся из головы. Прошло уже несколько часов, а я по-прежнему думаю о демоне. Воскрешаю памяти его взгляды, слова, интонации…
Он изменился. Возмужал, стал еще шире в плечах, сменил прическу. И что удивительно – ведет себя непривычно адекватно. Раньше Ранель был мастером эпатажа, а сейчас в нем сквозит не пойми откуда взявшаяся серьезность. Никаких шуточек ниже пояса, никаких двусмысленных намеков…
Неужели даже такие беспредельщики, как он, рано или поздно взрослеют?
Уже после того, как демон меня бросил, я узнала страшную правду о его жизни. Мать Ранеля действительно работала горничной у моих родителей. Отец так и не признался в интимной связи с ней, но я уверена, что он соврал. Теперь-то я прекрасно знаю, что ложь, интриги и цинизм – это три кита, на которых держится псевдоидиллия моей семьи.
После моего побега папа навел справки про Измайлова и выяснил, что тот уже много лет занимался угоном машин. Когда мне сообщили об этом, я сначала не поверила, а потом картинка, кирпичик за кирпичиком, сложилась в моей голове. Вот, почему Ранель периодически пропадал! Вот, откуда у него было столько денег!
Отец сказал, что криминальную организацию, участником которой был демон, накрыли и теперь ему светит реальный срок. После этих новостей я твердо пообещала себе, что больше не буду следить за жизнью Измайлова. Ведь, как выяснилось, даже во время нашего романа он оставался для меня чужим. Я вывернула перед ним душу, а в ответ не получила даже толику искренности! Любовь, в которую я так свято верила, оказалась призрачным миражом, который рассеялся при первом же дуновении суровой реальности.