Страх окончательно лишает меня рассудка, выпуская наружу первобытный инстинкт самосохранения. Если бы у меня были длинные уши, как у зайца, они бы сейчас наверняка прижимались к голове. Я перебираю ногами так быстро, что, кажется, из-под моих ступней вот-вот посыплются огненные искры.
Дверная ручка, обхваченная дрожащими пальцами. Грубый рывок на себя. Рваный вдох, запускающий в нос ментоловый запах салона. Громкий хлопок закрывшейся двери.
Теперь я в относительной безопасности.
Только оказавшись внутри машины, я решаюсь повернуть голову и посмотреть, что там с Ранелем. Заминка длиной в миг – и вот под повторяющийся звук выстрела он плюхается на сиденье рядом. Обхватывает рукой руль и, вывернув его практически до упора, стремительно выжимает газ. Нас лихо разворачивает на сто восемьдесят градусов, и внедорожник, проносясь в считанных сантиметрах от разъяренного амбала, с пронзительным ревом наконец срывается вдаль.
С губ слетает протяжный стон облегчения. Одеревеневшее тело наконец обмякает.
И только через пару секунд я замечаю, что куртка демона разодрана на плече. А под ней виднеется продолговатая кровоточащая рана…
21. Глава 21. Диора
– Что с тобой?! – восклицаю, в ужасе разглядывая алое месиво, виднеющееся из-под порванной куртки Ранеля. – Ты ранен?!
Я не знаю, зачем спрашиваю то, что и так очевидно. Похоже, во мне говорят паника и растерянность. Я сбита с толку, с трудом перевожу дыхание и крайне туго соображаю.
– Зацепило слегка, – не отрывая глаз от дороги, отзывается демон.
– Слегка?! – я в смятении ерзаю на сиденье. – Да я мясо твое вижу!
– Ничего страшного, Ди, – невозмутимо. – Пуля прошла по касательной.
Меня трясет. Колотит крупной непроходящей дрожью. Пуля, мать вашу! Пуля! Это вам не пейнтбольный шарик с краской. Это настоящий кусок свинца, вогнанный в кожу живого человека!
От одной этой мысли мне делается дурно. Вверх по пищеводу поднимается тошнота, а желудок угрожающе сжимается.
Отворачиваюсь в сторону и, медленно втянув носом воздух, выпускаю его через рот. Надо успокоиться. Взять расшалившиеся нервы в узду. Только публичной рвоты мне сейчас не хватало.
Более-менее восстановив дыхание, я вновь перевожу взгляд на Ранеля и уже тише произношу:
– Надо ехать в больницу.
– Обойдусь.
– Ты в своем уме?! – снова взвиваюсь. – У тебя огнестрельное ранение!