Приняла она меня тепло. И сразу же, даже без просьб, налила большую чашку молока. И удивилась, когда я попросил еще одну — поменьше. Пугать я ее не стал — просто сунул чашку в туесок, дождался, когда она найдет опору в Батаниных лапках, и убрал руку.
— Кот у вас там? — поинтересовалась женщина. — Может, сметанки ему?
— Можно и сметанки, — согласился я. Сметану Батаня тоже любил. — А муж твой, хозяйка, скоро вернется?
— Должо́н быстро управиться, — женщина оглянулась на толпящихся в сенях детишек. — Бутко, сбегай до бачко, скажи: чудодей говорить желает.
Я мог бы сказать, что подожду, но не стал останавливать хозяйку. Вряд ли я, конечно, разберусь со всем творящимся здесь страхом быстро, но хотя бы попытаюсь.
— Мне посмотреть надобно. Дом ваш, — сказал я, когда старшенький из ребятишек убежал. За ним увязалось еще несколько — и это было хорошо. Все равно детей придется отослать из хаты, пока я буду искать тела.
В том, что чудицы мертвы и в этом доме, я был уже уверен.
— Наш?.. — переспросила хозяйка удивленно. А потом переполошилась. — Вы верно напутали что! Наш-то зачем смотреть? Девонек тех я как родных привечала: пока малые были, с моими старшенькими играли от зорьки до зорьки! Мы никак к этим ужостям не причастны!
— Нет, конечно, нет! — я поспешил успокаивающе вскинуть руки. И понизил голос. — Ты лучше скажи, матушка, не чувствовала ли ты себя дома плохо в последнее время?
— Плохо?.. — хозяйка грузно осела на лавку и тяжело вздохнула. — Как луна расти пошла — так что-то все время не очень хорошо, — призналась она. — И причин кручиниться-то нет, а будто сил никаких нет. Порой ввечеру сяду за стол, и такая тоска нападает… Хоть вой аки зверь лесной.
— Понятно… — я погладил пальцем гладкую древесину столешницы без единого следа суседкиных чар.
— А вот еще чаго, — быстро сказала хозяйка. — Продукты как-то быстро портиться стали. Только молока надою, раз — и скисло уже. Ни сливок слить, ни детям кашу сварить порой не успеваю. Может, заболела, думаю, корова-то наша. Поспрошала по дворам — у всех напасть такая же. И мясо портится, и овощи. Один раз вообще Купава наша — уж до чего мастерица! — пирог из печи уже порченный вынула. Не сгорел он, нет! Внутри порченный. Как будто злая сила какая чары свои бесовские наслала.
От таких новостей меня пробрал холод, даром что в хате было жарко натоплено.