Я растерянно оглядываюсь. Губы отца плотно сжаты, он испепеляет взглядом Марьяну, мама в ужасе смотрит на нас. Родители Саши тоже ничего не понимают.
- Что ты несёшь, Марь?
- Прости, братик, я не хотела, но молчать больше нельзя! Твоя Верочка тебе изменяет! И уже давно!
Мои глаза неприлично округляются, и теперь уже я в шоке говорю:
- Что ты несёшь?
Она указывает на большой экран, там появляются фотографии. Много, очень много моих фотографий. Где я голая лежу в объятиях какого-то волосатого мужика. Я даже не сразу понимаю кто это, пока Саша не поворачивается к своему другу и бьёт его кулаком прямо в лицо!
Хаус. Гомон и крики. Семья Саши отчитывает Марьяну, за то, что не показала доказательства раньше. Подруги прикладывают лёд к разбитому носу Валеры. И только мы с моим любимым стоим абсолютно неподвижно.
Боль в глазах Саши режет меня живьём. Я закрываю глаза, упрямо смахиваю слёзы.
- Это неправда! – твёрдо говорю я – Это всё обман!
Саша показывает на фото, где отчётливо видно моё родимое пятно в виде кляксы чуть пониже поясницы.
- А что это тогда? – он закрывает лицо руками, в его голосе лёд – Ты специально выбрала моего лучшего друга? Это просто омерзительно!
Букет из орхидей дрожит в моих руках. Его слова ранят, как острая бумага. Мне физически больно! Я прижимаю руку к груди, на ней поблескивает бриллиант в оправе из белого золота. Саша смотрит на мою руку, делает выпад и хватает меня. Сдирает кольцо с моего пальца, прямо с кожей, и швыряет в сторону.
А потом называет меня таким словом, что я краснею с головы до пят. Это оскорбление разъедает кожу, просачивается ядом под кожу и остаётся там навсегда.
- Я ни в чём перед тобой не виновата! – говорю холодно – И однажды ты узнаешь об этом и приползёшь на коленях, да будет поздно!
Возможно, не стоит ему сейчас угрожать, но сдержаться я не могу. Саша делает шаг ко мне, рассматривает брезгливо моё лицо. И такая ненависть, и презрение в его глазах! Мне страшно, что он меня сейчас ударит. Я жду пощёчины, но этого не происходит.
- Не дождёшься!
Мой жених, теперь уже бывший, делает шаг назад. Потом его оттаскивает от меня мой отец. А я швыряю букет на пол, хватаю подол платья и бегу в свою комнату.
Боль терзает, рвёт душу на части. Слёзы душат.
- Вера! Да, стой же ты! – мама бежит за мной по коридору, но я захлопываю перед ней дверь.