Выдав эту длинную тираду, отец громко и протяжно выдохнул. Ему
было тяжело признавать свои ошибки…, но от них никто в этой жизни
не застрахован.
— И правильно, что позвал меня, — ответил я ему. — Потому что
теперь я оберегаю нашу семью. Я ведь уже не ребёнок. И ты вполне
можешь позволить себе переложить на меня часть проблем, чтобы,
наконец, спокойно выдохнуть. И спокойно пожить.
— Но это всё равно как-то неправильно, — запротестовал отец. —
Ты даже не старший сын в нашей семье. Несправедливо, что всё это
свалилось на твои плечи.
— Справедливо, потому что только я могу со всем этим
разобраться, — ответил я. — Твоя задача — воспитывать Анну и
оставаться всем нам отцом. И я всегда буду знать, что могу прийти к
тебе за советом. Так что прекращай накручивать себя и поезжай домой
готовиться к завтрашнему приёму. Мы ещё покажем всему городу, что
Аверины — это не обнищавший род.
На этом мы и разошлись. Отец отправился домой, а я — в
общежитие. А если точнее, то на тренировку к Святославу.
— Близится тринадцатое октября, — вместо приветствия мрачно
заявил он. — Уже в следующую пятницу всё решится.
А это новая традиция у преподавателей, говорить обычные вещи
таким завывающим и трагичным голосом? Или это просто мне везёт
везде ввязываться в какие-то ритуалы и события.
— Я помню, — кивнул я. — Не уверен, что успею прийти к вам ещё
на следующей неделе до ритуала, так что нужно обговорить весь план
сегодня.
— Хорошо, — кивнул Святослав. — Итак, прерывать мы будем ритуал
в процессе. Но для начала на место нужно попасть, и попасть
незамеченными.
— Это будет в приюте Красного Креста? — уточнил я. — Там же, где
проходят все их собрания?
Помню своё первое посещение этого места. Как и помню
хладнокровное убийство Иваном одного из своих подчинённых.
— Скорее всего да, — кивнул он. — Хотя мы должны быть готовы к
любым форс-мажорам.
— Для ритуала Ивану нужна филактерия, — вспоминая все тонкости
ритуала, проговорил я. — Сосуд для его души, дающий ему бессмертие.
Что это может быть?
— Всё, что угодно, — пожал плечами Святослав. — Медальон, кубок,
камень. Да вообще всё. Увидев этот предмет, мы можем даже не
понять, что это филактерия. Так и задумано, поэтому нам и ни к чему
забивать себе этим голову.
— Если в процессе ритуала мы разрушим филактерию, то и ритуал
прервём, — удивился я. — Это же наша основная цель.