Муля, не нервируй... Книга 5 - страница 27

Шрифт
Интервал


И вот возле больничной ограды я увидел кое-что странное...





Возле больничной ограды я увидел такое, что изумился: возле самой решётки, под разлогим покоцанным ясенем, чуть в стороне от главного входа, стояли… Валентина и Свинцов. И при этом довольно-таки мило разговаривали. Судя по их жестам, по тому, как они наклонялись друг к другу, было видно – это не просто служебная беседа. Хотя диалог был явно напряжённым. Но из-за расстояния я не смог разобрать ни слова.

Странно. Всё больше и больше удивляюсь с Валентины. Сначала хотел подойти, но потом решил не делать этого. Пока так.

Осторожно, стараясь не попасть им в глаза, я обошёл ограду по периметру. Постоял немного за углом, прислушался. Нет, я не заметили. Тогда я быстро прошёл мимо, и нырнул за ближайший дом. Так, чтобы даже моего силуэта не было видно.

Заодно решил, что и к очаровательной Тамаре Сергеевне зайду в другой раз. Мне бы сначала разобраться, что происходит. Кто с кем, зачем и почему.

Сам же я отправился всё-таки домой. Ноги сами понесли обратно. Хотелось тепла, хотелось чего-то родного. Даже если родное – это коммуналка с вечно орущими соседями, тонкими стенами и инсталляцией из седушек для унитаза на стене.

Дома вкусно пахло пирогами. Дуся готовила мне – как и обещала, пироги с рыбой. Первая партия уже лежала на большом подносе, источая запах сдобы и начинки – картошки с луком и рыбы.

Ярослав сидел тут же, на кухне, за столом. Перед собой он держал одну из моих тетрадей. И, что-то бормоча себе под нос, рисовал в нее. Как будто это была его тетрадь. Как будто я ему разрешил.

– Ярослав, – сердито сказал я, подходя ближе, – что ты делаешь?

Он вздрогнул, поднял глаза. Увидел меня, улыбнулся. Не смутился, ни капельки.

– Рисую, – спокойно ответил он и тут же похвастался. – Вот смотри, получается хорошо?

На странице действительно был эскиз. Что-то вроде группового портрета. Очень неплохо нарисовано. Женское лицо, полуобернувшееся в сторону. Глаза полуприкрыты. На голове то ли платок, то ли повязка. Очень странный образ. А мужское лицо – перекошенное, и на щеках изображены слёзы.

– Это кто? – спросил я, склонившись над его плечом.

– Это соседи, – пробурчал Ярослав, не отводя взгляд от бумаги. – Тётя Августа и дядя Вася.

Я замер. Странная ассоциация соседей. Он их так видит? Внутри что-то дрогнуло. Какая-то тревога. Странно.