Нормальное такое объяснение, да?
Да чтоб у него упал и больше никогда не вставал!
Не заметил он, видите ли! Ну да, как же!
— Будь ты проклят, Усачёв! — выдохнула, смаргивая новую порцию слёз, которые подобно дождю за окном застилали глаза.
А может это уже не они, а просто привычка. Не счесть, сколько солёной влаги я пролила за последние дни. Никогда не думала, что во мне столько воды. Прям как в небесах. Дождь усилился, деревья по бокам и те едва заметны стали. Пришлось отсечь мысли и сосредоточиться на вождении, сбавив скорость до минимума.
Но мысли никак не утихали.
Год! Целый год! И ни разу! Ни разу у меня не возникло мысли о том, что мой новоиспечённый муж мне изменял! Даже когда он отказывался пообедать вместе, или когда задерживался в офисе, доделывая важный договор, или когда на выходных резко срывался с места по делам, потому что ему звонил наш начальник. И самое смешное, имя на дисплее было действительно Виктора Валерьевича, а в динамике — его голос.
Два кобеля!
А ведь этот Виктор и ко мне подкатывал, только я его отшила в самой грубой форме. Видимо, зря. Было бы интересно посмотреть на лицо муженька, когда бы я ему в глаза высказала, мол, не волнуйся, дорогой, я тебе ещё раньше с нашим боссом изменила. Всё б не так обидно было.
Ну, почему, почему, почему я такая дура?!
Глупая и слепая!
Второе — так вдвойне. Потому что за своими мыслями лишь в последний момент заметила чью-то тень на дороге. Но вместо того, чтобы вывернуть руль и объехать, я, идиотка такая, сперва вдарила по тормозам (и это на мокром-то асфальте!), а потом уже свернула в сторону, из-за чего машину закономерно занесло, развернуло боком, а затем мир перед глазами завертелся подобно карусели. Голову пронзило болью, а следом и грудь от сработавших подушек безопасности. Пришлось потрудиться, чтобы от них избавиться и выбраться на улицу.
Наполненный озоном воздух вызвал головокружение в первое мгновение, пришлось опереться о бок машины, прежде чем я смогла сосредоточиться на окружающем и понять, насколько сильно я встряла. А я действительно встряла, ибо корпус моей девочки покорёжило так, что едва подлежал теперь восстановлению. Ещё и перевернуло пузом кверху, лишая последних крох надежды докатиться до ближайшего поселения.
— Эй, есть кто живой? — позвала, медленно продвигаясь вперёд.