Только когда входной люк задраен и я перевожу дыхание, до меня доходит, в какой опасности была меньше часа назад. Пережить похищение бакайцами, сбежать с их корабля, чтобы оказаться ужином каких-то гипнопоползней на неизученной планете.
Осознание этого всего вылилось в смех и слезы. У меня началась истерика.
– Ты что? – Вертас удивленно посмотрел на меня. Мы были в командной рубке, и мужчина проверял функции корабля, готовясь к взлету.
– Я чуть не стала обедом у какой-то инопланетной твари, – сквозь слезы удалось произнести.
Мужчина встал и подошел ко мне. Я сидела на том самом чемоданчике, который он так бережно охранял, и даже когда мы неслись к кораблю, подгоняемые страхом, он не выпускал его из рук, стараясь не уронить и не повредить.
Он взял меня за руку и поднял с чемоданчика. Я уже думала, что он просто опасается о сохранности содержимого, того, что поднял со дна того озера, но мужчина прижал меня к себе, заключив в объятия. Я замерла, смотря в лицо хармита. Он медленно наклонился и прижался к моим губам. Такой неожиданный поцелуй из нежного в мгновение ока перерос в жаркий, страстный. У меня закончился воздух в легких и закружилась голова, и я вцепилась в мужчину. Обвила его шею и зарылась руками в волосы на затылке. Сама потянулась за добавкой, страшась, что меня оттолкнут. Но мужчина не оттолкнул, он, наоборот, подхватил на руки и понес. Благо корабль небольшой, и двери автоматически распахивались перед нами. Я понимаю, что он принес меня в свою каюту, нашу каюту. Я так хочу, чтобы она стала нашей. Понимаю, что последует дальше, и хочу этого. Страшусь первой близости, но хочу ее до нервной дрожи в пальцах. Возбуждение закручивается узлом где-то внутри живота, заставляя сжимать мышцы и сводить сильнее ноги.
Вертас опускает меня на кровать и, отстранившись, смотрит в глаза. Я чувствую себя самой желанной, самой красивой, самой-самой. Медленно прикасается к бегунку молнии на комбинезоне и тянет его вниз. Он словно дает мне время передумать, остановить его. Но я не хочу. Я сама помогаю ему раздеть меня и любуюсь хармитом, когда он скидывает свой комбинезон. Он идеален. Самый красивый, самый любимый. Меня не пугают ни заострившиеся скулы, ни его хвост с мягкой пушистой кисточкой, который щекочет и гладит меня.