«Олливандер сказал же, что чары
Надзора не легли на мою палочку», — вспомнил он, выныривая из толпы
подростков, которые зачарованно пялились на витрину магазина мётел.
Имея собственную палочку, неподконтрольную чарам надзора, Снейп
подумал, что уже не настолько беззащитен, как раньше.
Поддавшись жгучему желанию раз и
навсегда покончить с проклятой нищетой, он решил рискнуть. Северус
наложил на себя лёгкие чары отвлечения внимания — не слишком
заметные, но достаточно эффективные, чтобы скрыть его детскую
внешность от случайных глаз — и уверенно направился к той части
Косой аллеи, откуда начинался проулок в Лютный. Возле самого входа
Снейп оторвал пуговицу, сделал из неё портал, который возвращал бы
его к выходу, и, резко выпустив воздух сквозь стиснутые зубы,
всё-таки двинулся вперёд.
Лютный переулок встретил его
привычным зловонием. Казалось невероятным, что в сердце волшебного
квартала пахло хуже, чем в самых грязных лондонских трущобах. Даже
простое заклинание «Эскуро» могло бы решить проблему, но местные
обитатели, видимо, считали мерзкую вонь своеобразной визитной
карточкой своего дома.
Северус уже некоторое время шёл по
мрачной улочке, спрятав лицо за маскирующими чарами. Он осторожно
переступал через лужи сомнительного происхождения, стараясь ни во
что не вляпаться. Надежда на пуговицу-портал, лежавшую в кармане
рубашки, помогала Снейпу не нервничать.
Лютный переулок был местом, где
обычные волшебники старались не задерживаться подолгу. Здесь, в
отличие от оживлённой Косой аллеи, не было ярких витрин и толп
покупателей — лишь незаметная посторонним суета, нехорошие взгляды
и ощущение, что за каждым углом неосторожного чужака ждут
неприятности.
Пока что ему везло — на него почти
никто не обращал внимания. Воспользовавшись моментом, Северус
нырнул в нужный закоулок, где запах нечистот стал просто
невыносимым. Снейп отменил чары скрытности и тут же наложил на себя
«Головной пузырь», чтобы не задохнуться от мерзкой вони.
Но едва он прошёл вперёд несколько
метров, как почувствовал опасность. Инстинкт, выработанный ещё во
время первой магической войны, щедро плеснул адреналина в кровь.
Руки Северуса молниеносно рванулись к палочке и порталу, но детское
тело и излишняя самоуверенность на этот раз его подвели.
— Петрификус Тоталус! — раздалось
эхом от входа в проулок.