Но в этом месте вышел облом: доблестный Талагар Годье, как выяснилось, не делил мир на челядь и господ, и при попытке господина Мэйгрина подсунуть какой-то сверток в укромный уголок вежливо уведомил аристократа, что тот, кажется, «обронил свою вещь». Повторно Мэйгрин позориться не стал.
Проверяли и свеженаколдованного магика Сережу. Но тут коса нашла на камень. Никто из жителей прежде мононационального государства Галаард не знал, какие бывают магики и каковы пределы их возможностей, а парни защищали «новенького», как младшего брата. Точнее – как полюбившегося всем питомца-матершинника. Но об этом, разумеется, комиссию не уведомили.
Ну и, конечно, проверяли документы. И вот тут уже комиссия обломалась окончательно. Вернувшийся ранним утром Леам принес не только идентификационный артефакт на Сережу, но даже те самые «испорченные документы».
Где он взял дичайше испоганенный чем-то комок смятого пергамента, который при проверке смутно фонил Освенскими магическими знаками, было непонятно. Но легенду о нечитаемых документах поддержал стопроцентно. А сверху еще и добавил справку от городского лекаря по фамилии Тулглторн о том, что некий Сережа Мышехвост находится у него на лечении в связи с «тяжелыми последствиями неизвестного колдовства».
Ректор давился смехом при виде того, как бесится господин Мэйгрин. Проректор сохранял невозмутимое выражение лица, но мрачнел с каждой минутой. А незнакомый мужчина – представитель герцога – холодно отчитал остальных членов комиссии, что его дергают по пустякам, и покинул здание, как только понял, что прямых нарушений устава Академии нет, а косвенные высосаны из пальца. Правда, перед этим попросил Марину подписать запрос на имя императора.
Вот тут-то Марина едва и не облажалась. Во-первых, она, хоть убей, не понимала, что ее просят подписать, ибо не могла прочесть. А подписывать неизвестные документы – верх неблагоразумия, как известно. А во-вторых, представитель герцога потребовал от нее заполнить документ некими «имперскими рунами». Что это такое, она понятия не имела и уставилась на бумагу, как лось на фуру.
К счастью, в последний момент ее из-под этой самой фуры выдернули. Точнее, выдернули лист из-под носа, заявив, что любые документы в классе магиков перед подписью тщательно проверяются ввиду особого положения класса, и что у них на этот случай есть даже специальный юрист. Марина глянула на Ксавьера таким благодарным взглядом, что секунду спустя и сама его устыдилась. Представитель герцога пожал плечами и велел прислать подписанную бумагу курьером в течение трех дней.