Но из-за угла появляется Влад. И, осыпав нас брызгами снега от лыж, восклицает:
- Девчонки, а что мы стоим? Не спеша, друг за дружкой в лыжню, раз коньковым не можете.
- Всё мы можем! Да, Ксюнь? Давай-ка покажем им класс, – я возвращаю на место перчатку. Готовлюсь подать пример своим прытким «коньком». Слышу, как Ксюха хрустит за спиной.
«Хрусь-хрусь», - как ножом по стеклу. А на сердце какая-то тяжесть. Отчего? То ли дочка таится, то ли Влад что-то прячет в душе. Но с каких это пор в нашей дружной семье стало принято недоговаривать?
С прогулки приходим довольные жизнью. Даже девочки больше не спорят. А щёки пылают с мороза. Я наблюдаю за ними двумя, такими забавными, юными. И всё-таки правда, что от любви появляются очень красивые дети.
Влад, приняв душ, стоит у плиты. Босиком, полуголый, в спортивках. Капельки влаги стекают по крепкой спине. Я не люблю тех мужчин, которые бреют растительность. А таких предостаточно! Уж мне ли не знать? Хотя, до того, как открыла салон, полагала, бритьё – привилегия женщин. Но шугаринг и воск у мужчин нарасхват. Влад утверждает, что даже Мирон «бреет яйца». Якобы так, оголяя свой член, добавляет ему пару лишних см. Но Гордееву это не нужно! Ведь его волосатое тело – моя самая главная страсть. В темноте будто зверя ласкаешь…
Влад варит глинтвейн, самый зимний напиток. Разливает по чашечкам пряный нектар.
- Почему их четыре? – удивляюсь ему.
- Девчонкам плесну по чуть-чуть, - подмигнув, отвечает.
- По чуть-чуть! – добавляю сурово.
Он демонстрирует пальцами норму:
- Для сна.
Двойняшки в пижамах садятся за стол. Аппетит у обеих отменный! Окунают носы в свои чашки. Обе морщатся.
- Ма, это что? – тянет Ксюха.
- Имбирный компот, - отвечает сестра.
- Почему он горячий? – Ксю кривит алые губы.
- Потому, что зима, - Сенька мучительно пьёт, как лекарство.
Пара глотков, и на них нападает зевота. Убегают, и мы остаёмся вдвоём. Я снимаю любимое худи. От горячего бросило в жар! Влад добавляет глинтвейн в обе чашки, садится с ногами на мягкий диван.
- А футболку не хочешь снять? – интересуется жадно.
- Влад, прекрати! – отрезаю попытки избавить меня от одежды, - Девочки могут вернуться.
- Девочки спят без задних ног. Думаешь, чё я гонял их по лесу, а потом усыпил? Чтоб безнаказанно лапать их маму.
Его ладони опять возвращаются к жаждущей ласки груди. Под футболкой я голая! Влад накрывает соски, пропускает сквозь пальцы. Упиваясь реакцией, мнёт и рычит. Спустя пару минут, наша нижняя часть гардероба лежит на полу. Заслонив одеялом слияние тел, мы вцепились друг в друга. Так, словно не виделись тысячу лет! Я сижу, каждой клеточкой чувствуя близость. Он во мне, он вокруг, он повсюду…