Народа было мало. Те, кому нужно было на работу, уже уехали, а туристы ещё, видимо, не особо проснулись. Тощая рыжеватая собака деловито обнюхивала урны, страстно целовалась какая-то парочка у стены, да ещё одинокий мужчина, сидя на скамейке, внимательно изучал газету, зарывшись в неё так, что было видно только кепку на голове.
Я побрела по перрону дальше, буквально с каждым шагом чувствуя, как отдаляется от меня всё, произошедшее за последние два дня, и как, затмевая всё это, перед моим внутренним взором вырастает крайне недовольное лицо доамны Димитреску. Ох, что меня ждёт! Может было бы лучше, если бы меня съели вампиры?
– Девушка, разрешите с вами познакомиться? – голос сзади, наложившись на мои размышления о кураторе, чуть не заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.
Я развернулась.
Сзади меня, в крайне неприятной близости сверкали доброжелательными улыбками акул два мускулистых парня. Что-то странное было в их взгляде. Обжигающий равнодушный лёд, характерный тем, кому не привыкать к убийствам. Или мне это показалось? В реальной жизни, к которой я возвращаюсь, по улицам не ходят убийцы с глазами, похожими на стеклянные шарики.
– Извините, я занята, – сумела выдавить из себя я, подавляя дрожь кролика перед парой удавов. – Сейчас прибывает мой поезд. Меня ждут.
– Ничего, подождут, – от леденящей улыбки, подаренной мне, сердце пропустило удар. – А вам всё-таки придётся пройти с нами.
Быстрый взгляд поверх моей головы, кивок… И я почувствовала, как на моих плечах сомкнулись тиски чьих-то рук.
В ужасе завертев головой, я обнаружила, что меня подхватили под руки ещё два невесть откуда появившихся парня…
И люди… Все люди куда-то исчезли. А тот мужик, читавший на скамейке, старательно свернул газету и, не глядя в нашу сторону, быстро исчез в здании вокзала. Кричать бесполезно.
– Шевелитесь, ребята! – кивнул главарь. – Уходим.