Сегодня приятеля прижало особенно сильно. Глаза стали холодными, стылыми, будто само это место из него душу тянуло, и Хафтиз не понимал, почему Эйт постоянно возвращается сюда. День зверем ходит, полночи пьет, спит пару часов, а на рассвете тащится за городскую стену, лезет на торчащий прыщом холм и сидит там на холодных камнях, пока в уши ветром не надует до синевы. Хафтиз за ним пару раз увязывался, но прелести сидения на ветру так и не понял. Оба раза едва дождался, пока вернулись.
Как бы Вейне среди ночи на свой холм не отправился. Из ворот не пустят, а этот если упрется – быть беде. Проследить за ним что ли? Значит самому не спать. Что ж он долго-то так? Целую реку за это время напрудить можно.
– Эй, Фредек, давай уже поесть, кишки склеились, и это… Вейне со двора кликни или пошли кого, долго он там что-то.
֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍ ֍
[1] Элфинри – элфиен’риа, речь долгоживущих.
[2] Скаш – скааш (скае’аше – младший брат), традиционное оружие элфие, носится в ножнах на спине рукоятью вниз, бывают парными.
4. Глава 3
Глава 3
– Эй, – донеслось от забора, – ты как?
Встал одним плавным текучим движением, не человеческим. Даже эльфар редко когда так двигаются... двигались. Все равно тут темно, и никто не видит, не считая побирушки, а если и видит, мало ли что в осенних сумерках померещится может. Таких, как он, больше нет, и эльфар больше нет, есть эльфы, существа с примесью старшей крови светлых или сумеречных, неважно, и есть люди, кичащиеся своим происхождением. Забавно, как все обернулось.
– Откуда знаешь меня? – спросил Эйт, крадучись подпираясь к забору. Три шага и вот странные глаза рядом. Как и хотел. Серые, как текучее серебро. Что-то знакомое…
– Не знаю.
– Ты сказала: «Эйт».
– Я сказала «эй». Так сильно землю боднул?
Бродяжка только выглядела бродяжкой и ребенком. Ей пятнадцать? Семнадцать? Вряд ли больше. Еще год и можно… Мысленно отвесил себе оплеуху и обругал страшными словами, а все ее глаза странные. В вечном Райвеллине, прекрасном городе, искрящемся от сияющих в водяной пыли радуг, звонком, как капель, с белыми башнями, воздушными мостами и изящными арками, с ручьями и водопадами, поющими средь камней и цветов, с золотыми солнечными бликами, играющими в витражах, и с цепляющимися за тонкие шпили невесомыми облаками было заведено брать на ложе юных дев-