Я сжал кулаки.
Она сказала “ветры событий уже касаются моих снов”.
Снов?
Дрейн довольно рыкнул, взгромоздился на гору камней, которые ещё недавно были стеной дома, хлопнул крыльями и легонько ткнул меня головой в плечо, выпустив облачко дыма из ноздрей.
Я задумчиво почесал чувствительное надбровье дракона, вслушиваясь в поток одобрения и довольства, который он щедро изливал на меня.
Так вот, что пытался донести до меня Дрейн!
Если так, это многое меняет.
Я поймал взгляд подошедшего Свена. Адьютант молча ждал моих указаний. Он тоже только что из сражения, напряжение искало выход. Я видел, каких усилий ему стоит не смотреть на одуряюще пахнущую, нереально красивую женщину у моих ног.
Почесывая надбровье дракона, я посмотрел на блудницу.
Беглая монахиня, вот что мне с тобой делать?
4. Глава 4. Лейла. Лесной огонь
— Отчаянная ты девка, ох отчаянная! — раздался рядом старческий женский голос. — Я зачем тебя к генералу понесло? Лечи теперь тебя.
Я открыла глаза. Небо. Мерно качающаяся телега без верха, набитая мешками. Я лежала на досках между поклажей, а рядом трясла головой древняя старуха.
Не обращая внимание на головокружение, я села.
— Ишь, какая прыткая! — сказала старуха. — Но крепкая. И как только выжила? Генерал-то тебя не жалел, не жалел. Приложил всей силищей, а тьма у него густая, жадная, поглодала тебя. Но девка ты крепкая, сама выбралась, я только немного помогла.
Я огляделась, подавляя тошноту. Телега тряслась по степному полю, выжженному палящим солнцем, среди множества повозок с мешками, свёртками, ящиками, сундуками.
Сытые лоснящиеся лошади тянули поклажу по иссохшей твёрдой земле. Кое-где виднелись всадники в чёрной форме на чёрных скакунах.
Сердце застучало чаще. Я в армии Альваро, в обозе снабжения.
Старуха ткнула морщинистой рукой на плащ, укрывающий мои ноги.
— Срам-то прикрой, стыдобища.
Я глянула на себя: всё так же в изрезанной одежде. Плащ прикрывал меня, пока лежала, а сейчас упал на колени. Я поймала долгий взгляд широкоплечего всадника на вороном коне в десятке шагов среди обозов.
Накинув плащ на плечи, я завернулась в него, скрывая голую грудь. Всадник поднял коня на дыбы и поскакал вперёд, ловко лавируя между телегами.
— Так лучше, — проворчала старуха. — Но тебя что прикрывай, что не прикрывай, всадники слюной исходят. Слух про блудливую монахиню разлетелся по лагерю как лесной пожар под ураганом. Офицеры уже все на тебя глянули, пока спала, хоть и не любят обозы проверять. Тех, что сейчас видишь, уже второй раз являются.