Я встряхнула головой, выныривая из размышлений. Свен по-прежнему смотрел на меня сверху вниз и не торопил. Я опустила голову и прижала ладони к горящим щекам.
Во что я ввязалась? Видения… Они показывают многое, но решения, даже мысли способны изменить узор событий, и он тут же расползается, чтобы сплестись в нечто новое.
На поле перед встречей с генералом я знала, что меня будет тянуть за руку мужчина, но в видениях это был не Янис. Площадь и дом я видела чётко, но то, что произошло на самом деле, стало другим.
— Лейла? — хрипло позвал Свен.
Я подняла голову. Как адьютант сказал? «Ты хоть понимаешь, как ты пахнешь для всадников, Лейла?» Похоже, что я до конца не понимала, но сейчас осознание своей ошибки нахлынуло разом.
Потому что напротив меня стоял мужчина, объятый страстным желанием.
Меня учили. Я наизусть заучивала эти признаки. Среди десятков портретов злых, хмурых, расстроенных, улыбающихся мужских лиц, указывала на те, в которых художница монастыря пририсовала признаки возбуждения.
Расширенные зрачки. Заострившиеся черты лица. Хищное выражение. Чуть расширенные ноздри. Поджатые губы.
Свен пылал от возбуждения, от желания присвоить меня.
Странно, но я его понимала. Однажды нас не кормили два дня, а потом привели в комнату, где стоял стол, уставленный самой разнообразной едой: горячей, невыносимо вкусно пахнущей. Мы стояли и смотрели на эту еду, чувствовали все эти запахи, и целый час рассматривали, исходя слюной.
И лишь после этого разрешили поесть.
Наставница весьма красочно пояснила, что чувствует всадник рядом с монахиней монастыря.
— Вы не ели двое суток и час смотрели на еду, — объясняла наставница. — Поймите. Голод и вожделение всадников намного сильнее. Завтра приедут молодые мужчины выбирать драконов. В ваших интересах оставаться в пещерах, пока они не покинут монастырь.
Помню, как мне тогда было жалко всадников.
Забавно, что я-то никого не хотела как мужчину.
По идее, я должна хотеть генерала, как самого сильного и могущественного из всадников, но к нему я испытывала лишь отголоски тёплых воспоминаний и благодарности за спасение.
Мне нужно было помочь ему.
Это избавит меня от мучительных снов, и я смогу вернуться в монастырь.
Помочь генералу. Мысли путались. Взгляд адьютанта пугал.
Я ещё раз прокрутила в памяти новый сон.