В его глазах клубилась самая чёрная тьма, а я даже шевельнуться не могла. Альваро подошёл, наклонился и обхватил меня за плечи, поставив на ноги.
Я подняла голову. Какой же он огромный. Он крепко держал меня за плечи и скользил мрачным взглядом по моему лицу.
8. Глава 8. Альваро. Осколки
Меня мало что способно испугать. Но в такие минуты я был рад страху.
Глупцы, кто думает, что побеждает бесстрашный. Страх необходим. Он держит в тонусе, подсказывает правильные решения, направляет руку и уводит от смертельного удара.
Всё это верно лишь при умении страхом управлять.
Монахиня держала в руке Казнь мрака, и от одного взгляда на древний артефакт меня накрыл дикий страх. Он окутал знакомым душным облаком. А когда я понял, что монахиня была в воде, страх сдавил меня тисками, заставляя кровь отхлынуть от лица.
С её волос капала вода, промокшее платье облепляло её, а я мысленно вознёс хвалу Изначальным, что у неё хватило мозгов, или чутья, или предвидения, или что там у неё ещё хватило, держать Казнь в сухой руке.
Я нырнул в свой страх, обернулся им как щитом и шагнул навстречу смерти.
Казнь мрака легла в руку мягко. Сколько воды она уже в себя впитала?
Тёмный шар пульсировал в ладони, требуя новой влаги, а ещё лучше крови, угрожая скорой расправой, приказывая подчиниться.
Я отошёл от монахини, ухмыляясь.
Древний артефакт не с тем связался. Я шёл по полю, прислушиваясь к шёпоту Казни в голове. Артефакт вытаскивал из моей памяти тени прошлого, терзал образами погибших друзей, ковырял давно зажившие раны, заставляя их сочиться застарелой болью.
Я остановился спиной к дрожащей монахине и своим людям. Оскалился и сжал в кулаке артефакт, кроша его в кулаке.
От истошного визга изначальной тьмы, чёрным дымом закружившей вокруг, в ушах зазвенело. Вдох застыл в груди, а сердце остановилось. Казалось, кожа слезает лоскутами, оставляя одну лишь волю. Я позволял тьме обгладывать себя, обменивая боль на жизнь, и крепко держал смертоносный вихрь за хвост.
Не с тем связались.
Я разрешил своей ярости поднять голову. Сердце гулко стукнуло, разгоняя ледяную кровь по телу. Воздух наполнил лёгкие. Я выдохнул, и тьма вздрогнула от удара моей воли, осыпаясь как осколки уже бесполезного черного стекла из разжатого кулака.
Осколки изначальной тьмы смешивались с моим мраком, и я наслаждался отсутствием боли, движением воздуха в груди и лёгким ветром на восстановившейся коже.