Выращивание дракончиков — дело хлопотное. До взросления крылатых ящеров и запечатления со всадниками, лишь девственные женщины находили к ним подход.
Монахини крылатого монастыря вызывали особое чувство у мужчин — причин этому было множество. Я могла себя защитить, меня обучали.
Но сейчас, когда ко мне вразвалку с мерзкой усмешкой подходил Янис, мне нельзя было применять мои умения.
Нельзя. Иначе всё зря.
Как же страшно.
На этом моменте во сне я просыпалась чаще всего. Очень редко видела то, что произойдёт дальше.
— Блудная монахиня крылатого монастыря, — произнёс Янис, подойдя ко мне вплотную. — Было у меня несколько таких как ты. Какие же они были громкие и горячие. Жаль, что сейчас на тебя нет времени. Поскакала бы сейчас на мне?
Он провёл пальцами мне по щеке, я изо всех сил заставила себя смотреть ему в глаза.
— Очень красивые были, — тихо произнёс он, касаясь моей нижней губы, — но по сравнению с тобой… Пыль и грязь.
Янис достал из-под плаща длинный изогнутый кинжал с узорчатой рукоятью. Поддел лезвием завязку моего плаща, тяжелая ткань с шелестом упала на пол. Я вздрогнула, но продолжала смотреть на него.
— Как жаль, что мы не встретились в других обстоятельствах, — выдохнул он, глядя на мои губы, — в жизни такой красоты не видел. Присвоил бы, не задумываясь.
Точными взмахами кинжала он стал разрезать на мне одежду, обнажая грудь, живот, бёдра. Острое лезвие без помех рассекало плотную ткань. Я стояла, приказывая себе не двигаться.
Уже совсем скоро.
Только бы сделать всё правильно.
Камнепад событий летел с горы всё быстрее, мне оставалось лишь замереть и вовремя толкнуть пару камней туда, куда мне надо.
Янис сглотнул, рассматривая меня. Сжал грудь всей ладонью и восхищённо повторил:
— В жизни такой красоты не видел. Впрочем, мы встретились при удачных обстоятельствах. Я слышал, что у крылатых монахинь встречается дар предвидения. Ты ведь ждала меня, да? Поэтому пошла со мной и не противишься?
Янис провёл пальцем по моей искусанной губе и прошептал:
— Я прикончу Альваро, мои воины добьют его дракона, как и остальных, и потом я с толком ублажу тебя. Монахини любят победителей, верно?
Он облизал ладонь, вытер мне о живот и приказал:
— А теперь кричи! Кричи так, будто я тебе режу и насилую одновременно!
Содрогаясь от отвращения, от понимания, зачем он размазывает по мне свой запах, я набрала воздуха и изо всех сил закричала ему в лицо.