Стоило мне только толкнуть дверь, как парень схватил меня за предплечье, оттащил в сторону и взял в плен своих рук, склонившись надо мной.
— Чего тебе? — насупилась я.
Не нравилось мне, как недовольно пыхтел Разумовский.
— Тебя, крошка. Ты сегодня безумно аппетитная…
Парень нагнулся еще ниже, уткнувшись носом в изгиб моего плеча.
— Разумовский, ты, наверное, забыл, но мы вообще-то расстались.
— Не-а, — не поднимая головы, пробормотал одноклассник, — я расстался с безумным пушистиком. Ты же… ты, — он громко втянул в себя воздух, — похожа на женщину. Черт, ты даже пахнешь как женщина.
Парень был пьян.
И куда только смотрели его родители?
Я попыталась прошмыгнуть под его рукой, но не получилось сдвинуться и на сантиметр. Андрей переместил ладони со стены мне на плечи, Прижав меня этим еще крепче.
— Мнешься опять?
— Андрей, мне не нравится твое поведение, — как можно уверенней проговорила я, стараясь не показать, насколько на самом деле напугана. — Давай ты меня отпустишь, и мы разойдемся. Без обид.
— Да что ты! Какие обиды. — Разумовский наконец-то приподнял голову и начал буквально испепелятя меня взглядом.
В этот момент фамилия парня совершенно ему не подходила. Ни грамма разумности в нем не было. А в глазах Андрея плескалось столько злобы и ненависти, что, мне стало еще страшнее.
И откуда только что взялось?
— Отпусти, — шепнула я, обманчиво спокойно. Даже податливо и с бешеной силой оттолкнула Андрее. Бесполезно.
— Успокойся. Я же ничего такого не делаю. Мог бы в туалете с тобой запереться. Как думаешь, пяти минут хватило бы, чтобы сорвать твой цветочек?
— Почему ты такой мерзкий? Андрей, ты же не был таким.
— А ты, что, блять, знаешь меня как облупленного? Не смеши. Стерва зазнавшаяся. Строила из себя этакого рубаху-парня, что на тебя и не смотрели лишний раз, знали — бесполезно. А сегодня пришла такая вся из себя. Решила сделала финальный аккорд.
— Ты говоришь какие-то глупости. Отпусти уже! Мне больно.
— А-а-а, ну и хуй с тобой. — Андрей разжал пальцы и, развернувшись, со скоростью настоящего супермена ушел в сторону банкетного зала.
Я же осталась стоять на том же месте, будто кто-то приклеил меня к этой стене.
Остатки праздничного настроения, и те закончились. Я не понимала, что с Разумовским не так. Мы общались всю жизнь на дружеской волне, недавно решили попробовать встречаться, ничего толкового из этого не вышло, и тогда Андрей был впервые со мной груб. Как раз, когда высказывал свое «фи». Сейчас же его поведение перешло все допустимые нормы и границы, и я совершенно не понимала почему.