— Сработало! Вот и организаторы. — Радостно выдыхает Лама и
хлопает приунывшего корейца по плечу.
Тень всё ближе.
Пончо опускает руки и слазит с ящика. Организатор вот-вот
появится из-за угла.
— Здравствуйте! — Поднимает руку Лама и делает шаг вперёд. —
Знаете… Мы тут…
Его речь обрывается.
— Пиздец… — Выдыхает Танцор.
Егор крутит в голове одну и ту же навязчивую мысль: во всём
виноваты чёртовы деньги. Виноваты в том, что он стоит в этой тесной
душной комнатушке во фланелевой рубашке, обливаясь потом. В том,
что обувь, стоящая перед ним на столе, оказалась на размер меньше,
несмотря на чёткие указания и, наконец, в том, что он здесь не
один, а с раздражающе улыбчивым соседом. Причём эта вина ровным
слоем, как масло по бутерброду, размазана по всему человечеству. Но
особенно сильно в этом виноват, конечно, он сам. И именно это бесит
больше всего.
— Как говоришь, ты сюда попал? — интересуется его сосед. Он уже
натянул на себя мешковатые штаны с пластиковыми защитными
вставками, а теперь собирался прибрать к ручонкам в новеньких
военных перчатках ещё и шлем.
— Куда шлем потащил? — Егор останавливает его руку.
— Это мой. Они нам на двоих один комплект положили. Мне кажется,
так и задумано. Видишь на стене два человечка нарисованы. Рядом с
моим лежит шлем, штаны и перчатки, а с твоим броник и сапоги.
— Когда это человечек слева стал твоим?
— В тот момент самый, как мы сюда вошли. Я вошёл первым и встал
слева, а ты вторым и оказался справа. Так уж получилось, не серчай
дружище. Тебе же сказали, что мы в игре? Вот, считай, что она
началась. Не парься, броник и сапоги ничуть не хуже.
«Сделаешь кое-что для меня и мы в расчёте», — Егор вспоминает
слова босса. В тот момент это казалось неплохим выходом из
сложившейся ситуации. Косяков за ним в последнее время и вправду
накопилось многовато. Последней каплей стала совершенно идиотская
ситуация. Какие-то наркоманы вскрыли их ломбард на железнодорожной
станции, где он частенько дежурил за прилавком и утащили всё, что
сдавали сюда отчаявшиеся всех мастей ранее. Ломбард занимался
скупкой золота, мобильных телефонов, да и вообще всего, что
обладало хоть какой-то ценностью на вторичном рынке. На витринах
были представлены даже позолоченные иконки и блестящий самовар.
Расследуя инцидент с ограблением, он случайно до смерти забил
одного из подозреваемых, а в конечном счёте оказалось, что тот ни
при делах. Казалось, кому какое до этого дело? Да и какая разница
умер очередной торчок от передозировки мефедроном или под подошвами
чьих-то башмаков? Но, к несчастью, бедняга оказался сынулей
какого-то местного «важного человека».