На заливистый звонок в дверь медведь не отозвался. Не желая ставить тяжелую сумку на пол подъезда, она еще пару раз призывно нажала на звонок, но с тем же результатом.
Беззвучно упомянув блин, Елена поставила сумку на не очень чистый бетонный пол и, недоумевая, куда это медведь убрел под вечер, нашарила в сумке связку ключей, выбрала главный, поднесла его к отверстию замка.
Ничего не понимая, она в замешательстве оглядела коврик при входе. Коврик был её. Номер квартиры правильный.
А вот замочный механизм был совершенно не знаком и требовал от неё немедленно проснуться или перевернуться на другой бочок, потому что этот сон был абсолютно несовместим с реальностью.
6. Глава 6
Нечеткое ощущение плывущей реальности не проходило.
Так бывает, когда во сне снится, что уже проснулась и видишь абсолютно реальный сон про что-то абсолютно ненормальное.
Появилось даже какое-то смехоподобное, нелепое чувство, как при розыгрыше. Когда уже понял, что над тобой сейчас все засмеются, но этот момент настанет только через секунду. В бессилии облокотившись на стенку, Елена еще несколько раз безрезультатно нажала кнопку звонка, с недоумением вслушиваясь в столь знакомые трели, раздающиеся из-за стены.
Телефон Вадима по-прежнему не отвечал, сразу же переводя входящий звонок в запись сообщения, что означало выключенный или севший телефон.
Елена тупо посмотрела на молчащую трубку и хмыкнула, удивляясь тому, как много мы стали зависеть от мгновенной связи и как неловки и беспомощны становимся в тот момент, когда эта связь пропадает.
– Эльмира, пакет рвется – щас посыпешь всё, – раздался парой пролетов ниже женский голос, говорящий с каким-то среднеазиатским акцентом.
Елена с некоторым удивлением посмотрела вниз вдоль решетчатые сплетения перил, голос был не знаком совершенно. Раньше таких в соседей в подъезде не было.
Девушка лет восемнадцати, тянущая готовый порваться пластиковый пакет поравнялась с Еленой, искоса, с некоторой тревогой глядя на неё, и в то же время готовая, как поняла Елена, улыбнуться первой. Женщина постарше – наверное, мать, подумалось ей, – поднималась, отстав на пол пролета.
Дойдя до площадки, женщина недоуменно оглядела Елену, по-прежнему опирающуюся на стену и недовольным голосом поздоровалась.
– Добрый день, – ответила Елена, без обычного радушия. День был не склоняющий к общественному общению.