Львов не хотел служить системе. Он мечтал о силе, власти, о
свободе - истинной свободе, когда никто не сможет диктовать ему,
как жить и что делать.
И теперь ему предлагали другой путь - но такой похожий…
И всё же - это могло стать первой ступенькой к желаниям Сергея -
и он это прекрасно понимал.
- Я согласен работать с вами, - наконец произнёс Львов, - Но на
своих условиях.
Кира удовлетворённо кивнула.
- Конечно. Как я уже сказала, ценным кадрам мы не диктуем
правила - а даём возможности. Ну а ты сам выберешь, как их
использовать.
Девушка немного наклонилась вперёд:
- Есть одно условие. Если ты примешь наше предложение, тебе
нужно будет проехать со мной. Сейчас. Мы подготовили… небольшой
знак внимания. Подарок, который покажет наше расположение.
Сергей посмотрел на Киру. Он знал, что подарки обычно имеют
цену.
Но сегодня он был готов рискнуть.
* * *
Представительный бизнес-мобиль остановился перед массивными
воротами, украшенными вывеской: Комбинат “Красный Скот”. Чуть ниже
виднелась надпись: “Производство и переработка. Имперский контракт
№45-А”.
Мобиль пропустили без проблем - у водителя Киры имелся пропуск.
Проехав по внушительной территории, у одного из дальних цехов они
вновь остановились, и на этот раз покинули транспорт.
- Идём, - велела Кира, делая охране знак остаться на улице.
Внутри всё работало - мясоперерабатывающий, полностью
автоматизированный цех функционировал на полную мощность.
Кира шла первой, не оборачиваясь, уверенно направляясь к боковой
двери, скрытой за огромным холодильным модулем. Сергей шагал
следом, чувствуя, как напряжение растёт с каждым шагом. Он не
понимал, что они тут делают, но твёрдо решил пойти до конца.
Дверь была тяжёлой, железной, с замком, зачарованным на
магическую блокировку. Кира нажала ладонью на печать, и дверь
распахнулась. В лицо Львову ударил запах мяса и крови, заставив на
секунду задержаться - но он всё же вошёл вслед за Кирой.
Внутри, в огромной мясницкой, на полу в углу сидел Пётр
Заварский.
Руки связаны, а магия заблокирована “рабским” ошейником, который
применяли в Инквизиции. Под припухшим правым глазом бывшего
студента “Арканума” виднелся свежий синяк, рубашка порвала, волосы
всклокочены.
От былого высокомерия не осталось и следа.
- Серёж… - прохрипел Заварский, поворачивая голову, - Брат…
пожалуйста…