Вкратце льёт мне в уши «чудесную» историю про нападение на пьяного него при выходе из такси. И все деньги забрали, а мобильник оставили.
— Как так? — интересуюсь у парня.
— Не нашли, наверное. Я не помню. Говорю же, пьяный был сильно, — повторяет уже раз в пятый.
— Ну ясно, ясно… — ухмыляюсь, а его передёргивает. — Из города не уезжать. Никому о случившемся не распространяться. Лучше ещё и из дома не выходить, а то вдруг сосулька на голову упадёт. А мне потом вместо грабежа убийство разгребай.
— Почему убийство? — глаза у Миши становятся огромными.
— Так надо ж будет выяснять, сама сосулька тебе на башку упала или скинул кто. Может, грабители на новый уровень перешли и решили начать с тебя?
— Не смешно, — фыркает он.
— Да я вроде и не смеюсь, — пожимаю плечами. — Ты, кстати, в больничку-то заезжал? Что там с твоим бешенством?
— Да пошёл ты! — цедит сквозь зубы. — Настю мою пальцем тронешь, я тебя…
— Я, пожалуй, действительно пойду. Позже с опергруппой вернусь. Будем разбираться, что тут произошло.
— А «позже» — это когда? — спрашивает Миша.
— Позже — это позже. Или ты думаешь, у меня дел перед Новым годом мало?
Сваливаю из квартиры. Спускаюсь к машине. Снегурка сидит на пассажирском сиденье, растирает замёрзшие пальчики и нервно кусает губы.
Сажусь за руль. Включаю ей обогрев.
— Всё хорошо будет, Насть.
— Обещаешь? — смотрит на меня своими наивными, красивыми глазами.
— Обещаю, — улыбаюсь ей. — Поехали?