В моих руках материализовался
двуручный молот-клевец. Полутораметровая рукоять из сплавленного
металла, навершие размером с бочонок, одна сторона — массивный
боёк, другая — острый клюв хищной птицы. Почти сто килограммов
металла и ярости, но с Медвежьей силой оно казалось
лёгким, как перо. Когда я поднял его, воздух свистнул от
рассекающего пространство оружия.
— Посмотрим, насколько прочна твоя
скорлупа, — прошипел я, делая первый замах.
Молот пел. Набирая скорость, он
рассекал воздух с низким гулом, похожим на рёв приближающейся
лавины. Вся моя усиленная зельями и заклинаниями масса вложилась в
замах, закручивая тело в смертоносную спираль.
Первый удар.
Жнец встретил его скрещёнными
конечностями-лезвиями. В момент контакта время замерло. Я видел,
как металл навершия деформирует хитин, как трещины паутиной
расходятся от точки удара, как конечности твари прогибаются под
чудовищным давлением...
А потом — взрыв.
Ударная волна сбила с ног всех в
радиусе десяти метров. Ставни в уцелевших домах разом оторвало. Две
руки Жнеца не просто сломались — они превратились в кашу из хитина,
плоти и чёрной крови, разбрызганную веером по площади. Звук был
такой, словно одновременно выстрелила батарея пушек. У меня
заложило уши, по телу прошла отдача, заставившая напрячь каждую
мышцу, чтобы удержать оружие.
Тварь взвыла — не звуком, а
ментальным воплем боли, от которого из носа потекла кровь.
Второй удар — горизонтальный, в
корпус.
Я закрутился вместе с молотом,
используя инерцию первого удара. Центробежная сила превратила
оружие в размытую дугу. Когда боёк встретился с бронёй Жнеца,
раздался звук, похожий на удар тарана в крепостные ворота.
Хитиновый панцирь, выдерживавший пули и боевую магию, треснул с
хрустом ломающегося льда на реке. Осколки брони разлетелись как
шрапнель, впиваясь в землю и стены.
Сила удара подняла Жнеца в воздух и
швырнула на добрых пять метров, сметая его тушей какой-то сарай.
Там, где он стоял, в земле осталась вмятина глубиной в ладонь — от
моих ног, принявших всю отдачу.
Жнец попытался вскочить на свои
многочисленные лапы, но изломанное тело оказалось неспособно на
такие подвиги, да и я уже летел следом, подгоняемый Воздушным
шагом.
Третий удар — вертикальный, сверху
вниз.
Я взмыл вверх и обрушился вниз как
метеорит. Поднятый над головой молот на мгновение закрыл солнце за
своим массивным бойком. Вся масса моего тела, помноженная на силу
падения и магическое усиление, сконцентрировалась в одной
точке.