– Нервничаешь? – Аллегра набросила Инне на плечи спальник. – Или замерзла?
– Такое чувство, что кто-то постоянно следит за мной.
– Кто следит?
– Не знаю, но постоянно ловлю чужой взгляд на себе. Оборачиваюсь, а никого нет. Хотя кому надо в лесу следить, все собой заняты. Наверно, кажется. Из-за общей нервозности и незнакомой обстановки.
– Валентин тебя достает.
– Нет, это не он.
– Враждебное внимание?
– Просто настойчивое. Неуместное. Я же здесь никого не знаю.
– Ты молодая, интересная, понравилась кому-то. Народ здесь разный, не все ведь за волшебным Даром приходят.
– Не все? А что тут еще делать? Глухомань.
– Журналисты есть, просто любопытные граждане, любители походов, даже ученые.
– А ты в какой раз приезжаешь?
– В четвертый. А Лучезар в седьмой. Валентин всего раз был, в прошлом году, а гонору, не унять. Таким никогда Дар не получить.
– Ты надеешься? Поэтому приезжаешь?
– Не надеюсь, что ты. Я свой уровень понимаю. Иллюзии давно исчезли. В первый раз только по глупости рассчитывала, думала, что я одна такая уникальная.
– Зачем тогда терпеть это все?
– Колдунья выбирает одного, а силу дает всем. Кто сколько может взять. Лучезар на этом и поднялся. Четыре года назад он был чуть получше Валентина по способностям.
– Взять силу… Странно это все. Хотя, я была у сетевиков на собрании. Там тоже обещали золотые горы. И кто-то ведь умудрялся подняться, сделать огромные продажи.
– Да, похоже. Сколько может человек через себя энергии проводить, любой энергии, настолько и поднимется. Идем в палатку, надо выспаться. Утром Лучезар рано нас поднимет. Никого ждать не будет. Завтра уже каждый только за себя.
– А долго еще идти?
– Пару дней.
– И обратно потом три дня.
– Обратный путь всегда короче. Сама увидишь. Ну что, спим?
– Спим. Спокойной ночи.
Стихийный лагерь понемногу затих, все успокоились, разбрелись по палаткам. Инна обдумывала информацию. Если колдунья поделится силой, сможет Инна вычислить убийцу и покарать? Почему она так мало интересовалась рабочей жизнью подруг? С кем они общались, с кем враждовали, кого опасались, кроме Ричарда. Ничего не спрашивала. Ни одной ниточки, зацепочки нет. Только собой занималась. Носилась со стажировкой, как дурень с писаной торбой.
Едва рассвело, Инна вылезла из палатки. Аллегра еще спала, даже не шевельнулась. Лагерь тоже спал, никто не бродил между палаток, не разжигал костров. Встречать утро в диком лесу Инне раньше не приходилось. Все казалось удивительным. Запахи хвои, густые заросли папоротника вдоль тропинки, огромная паутина с капельками росы на кустах и муравейники по пояс. Внезапно открылся вид на небольшое, заросшее камышами по берегу, озерко внизу и восходящее солнце. Тропинка вывела наверх, на невысокую скалу.