Мне бы разозлиться на мужчину, который забыл о вежливости, но почему-то его дерзкие слова меня успокоили.
На минуту. А затем раздался громкий жёсткий голос:
— Откройте лица перед верховным жрецом Трёхликой.
Только я приподняла вуаль и с любопытством посмотрела на мужчину, как похолодела от ужаса, потому что узнала его.
6. Глава 6. Не было бы счастья, да несчастье помогло
Лалин
Тогда он не был верховным жрецом. С виду небогатый горожанин, который мог себе позволить купить зелья лишь в нашем захолустье, но достаточно умный, чтобы знать лучшую лавку в этой части столицы.
Он приходил каждый месяц, покупал одно и то же. Всегда был тих, предельно вежлив и подчёркнуто доброжелателен. Я представляла, что этот мужчина какой-нибудь писарь, который днём работает на мага или даже дворянина, а по вечерам за небольшую плату помогает соседям составить завещание или доверенность.
И поэтому сейчас, глядя на надменный профиль мужчины лет тридцати, его белоснежные расшитые золотом одежды и кулон с алмазом на груди, хватала ртом воздух. Паника подступила, мгновенно сжав меня за горло, и я рывком опустила вуаль за миг до того, как жрец посмотрел на меня.
О Трёхликая! Он закупался в моей лавке? Зачем зелья простой целительницы тому, кто может силой богини воскресить мёртвого? Возможно, это преувеличение, но самые разнообразные слухи о невероятных способностях верховного жреца быстрее ветра долетали до отдалённых захолустных городков Фаррии. В столице же шептались, что противостоять магии этого человека может лишь первый советник короля.
То есть мой будущий супруг, герцог Уворд Скетс.
Я не знала, что и думать. Жрец раскусил меня? Нет, если бы он узнал, что я ведьма, давно бы представил королю новую дарительницу, и больше не видать мне свободы. Или у этого человека были на меня какие-то планы? Не зелья же ему были нужны, в конце концов?!
— Как смеешь ты оставаться передо мной с закрытым лицом? — в ярости рявкнул верховный жрец, и я в ужасе сжала ладонь Уворда.
— Смею, — спокойно ответил герцог, и я догадалась, что он тоже не стал показывать своего лица.
— Позвольте объяснить, — внезапно вмешался человек, который привёл нас сюда. Он подобострастно проговорил: — После того как погибла супруга, Его Светлость скрывает лицо в знак траура…
— Знаю, — оборвал жрец. — Но он привёл в храм новую жену. Это ли не повод прекратить траур?