Шут послушался и сделал несколько внушительных глотков.
— Ева, — обратился к ней капитан, — будешь светить мне.
Она кивнула и взяла лампу.
— Готов? — спросил Стром, поднеся к ране чистый пинцет.
— Готов.
Ева взяла Шута за руку, о чем вскоре пожалела, потому что, когда капитан начал вытаскивать пулю, тот весь напрягся и сжал ее пальцы до хруста. Ева стерпела боль молча, тем более что Стром сделал все быстро и начал обеззараживать рану, щедро поливая ее виски.
— Осталось перевязать, — сказал капитан, — давай бинты.
— Я хочу, чтобы ты научил меня, — сказала Ева.
— Чему? — Стром поднял на нее рассеянный взгляд.
— Накладывать повязку.
— Зачем тебе?
— Ты тут единственный врач. А вдруг тебе самому понадобится помощь? Я должна знать, как это делается.
Капитан удивленно хмыкнул.
— Хорошо, девочка, смотри и запоминай.
Капитан сложил бинты в несколько слоев, нанеся на них целебную мазь, и приложил к ране, после чего помог Шуту сесть и с помощью Евы зафиксировал повязку бинтами, широко перевязав ее поперек торса, накидывая бинт и на плечи, чтобы повязка не съезжала.
Ева, сфокусировавшись на перевязке, наконец перестала смущаться, хотя все еще предпочитала не встречаться с Киланом взглядом. Он же, подогретый виски, напротив, со свойственным ему озорством в глазах внимательно наблюдал за ней, пытаясь поймать ее взгляд.
В дверь постучали: это принесли еду. Аппетита у Шута практически не было, поэтому Ева буквально уговаривала его поесть хоть немного, после чего оставила мужчин в номере одних, уйдя спать в свою отдельную комнату. Дарий ждал ее там вместе с Шерлом. Ранее, понаблюдав за зверем, Ева заметила, что саламандр ощущает присутствие призраков, потому как крутился он именно там, где находился Дарий.
— Ну как, — поинтересовался Дарий, — подлатали твоего друга?
— Да, — ответила Ева, падая на кровать. — Хорошо, что ты заметил кровь, а то он бы, наверное, и дальше молчал.
— Отважные у тебя друзья, — заметил призрак, — борьба была сильно неравной, но они продолжали защищать тебя.
— Да… — вздохнула Ева.
— Мне бы хоть каплю их отваги и смелости, и я никогда бы не застрелился, — флегматично произнес призрак.
— Снова коришь себя?
— Постоянно. Ужаснее ошибки я не совершал за всю свою жизнь. Уже будучи мертвым, я понял одну, казалось бы, простую вещь: исправить можно все, кроме смерти.