Рука мужчины мягко коснулась моей. И он повторил свой вопрос:
— Кто ты?
— Я Кира, — прохрипела в ответ и облизала пересохшие губы.
Я его боялась. Я боялась его до жути. И от этого страха горло сковало болью. Я не могла больше произнести ни звука.
Он разглядывал меня со всевозрастающим интересом. В его светлых глазах то и дело появлялись всполохи непроглядной тьмы, заставляя меня вздрагивать и вжиматься в стену сруба за спиной. Хотелось исчезнуть и очнуться вновь во дворе Цитадели. На ступенях Храма. Перед доской в классной комнате. Где угодно, но только подальше от огромного черноволосого мужчины в сером кителе, в светлых глазах которого застыла тьма.
— Кира? — он удивленно приподнял брови. — И давно ты здесь, Кира?
Отчаянно замотала головой, надеясь, что он поймёт и не станет подходить ближе.
— Боишься? — произнёс он тихо и протянул мне раскрытую ладонь, на которой лежало печенье.
Смешно. Подманивает, как собаку.
Я несмело подняла на него глаза, убирая с лица непослушную спутанную прядь волос.
— Возьми. У меня есть ещё, — его голос прозвучал ровно, и я с трудом сдержалась, чтобы не схватить угощение.
— Не хочешь? — он не поверил, конечно, и потому покачал головой, словно осуждая.
Тут мой живот предательски заурчал, и мужчина тихо засмеялся.
— Бери. Не бойся. Больше все равно не дам. Тебе нельзя сейчас.
Печенье я все-таки взяла. Соленый крекер таял во рту, и я сглотнула вязкую слюну. Мужчина передал мне фляжку. Взяла и ее. С некоторым опасением сделала первый глоток. Вода. Но не такая сладкая, как из ручья, который я нашла недалеко от сруба. Глоток. Ещё один.
— Достаточно, малышка, — прошептал он и забрал из моих рук флягу. — Ты расскажешь мне, как здесь оказалась?
Но я упрямо молчала.
Потому что не могла ничего сказать.
Ни слова.
Он осуждающе качнул головой. Улыбнулся немного снисходительно. А потом подхватил меня на руки, ногой толкнул дверь, что была за моей спиной, и мы оказались в густом сумраке комнаты. Окон здесь не было. Я заметила это сразу, как только впервые вошла. Только узкие бойницы под самым потолком. Все эти дни деревянный сруб спасал меня от холода и тьмы, что наступала резко, словно по щелчку.
А сейчас мужчина бережно усадил меня на одну из лежанок, которые тянулись вдоль стен, опустился на корточки у моих ног и ухватил рукой за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Я не выдержала его пронизывающего взгляда и прикрыла веки. В то же мгновение его руки аккуратно, но жестко легли на мой затылок. Пальцы прошлись по голове, тщательно ощупывая, коснулись висков, надавили на лоб и переносицу. Легли на шею, заставляя склонить голову сначала в одну сторону, потом в другую.