– Какое место мне занять, леди Флерис? – вежливо уточнил я, когда мы подошли к круглому небольшому столу.
– Ах, какое вам будет угодно! – махнула рукой женщина.
– Тогда после вас, – я галантно отодвинул для леди стул.
Та, смущенно улыбнувшись, присела. А я уже хотел занять свое место, как вдруг на миг обернулся ко входу и пораженно замер. Весь мир для меня будто перестал существовать в это мгновение. У входа была она... Стройная, словно нимфа из древних легенд, грациозная, как кошка, соблазнительная, как жрица любви... Изумрудное, глубокого оттенка платье, украшенное тысячами переливающихся золотом звезд, напоминало чешую... Змеи? Нет... Чешую дракона. А волосы, цвета пламени, были завиты в локоны, спадая на свободную от платья мраморно-белоснежную кожу. Глаза подведены темными тенями, делая их зелень еще более выразительной.
– Какая же красавица! – вырвалось у меня неожиданно вслух.
5. Глава 5
Изабелла Картем
Когда вошла в зал для приемов, чуть задержалась у входа, пытаясь застегнуть внезапно отщелкнувшийся браслет с изумрудами на запястье. Провозилась с украшением, а когда закончила, поймала на себе внимательный и задумчивый взгляд лорда Эксплора. Он застыл у большого накрытого на три персоны круглого стола. Мне казалось, что прошла целая вечность, прежде, чем он отвел взгляд и, чуть поклонившись мне, соблюдая этикет, отодвинул стул.
Что ж, я была поражена. Оказывается, у кое-кого знания хорошего тона все же присутствуют. Хоть и в зачаточном состоянии, разумеется. На большее я даже надеяться не смела.
Подошла к столу, занимая свое место. Натянуто-вежливо улыбнулась.
– Рада, тетя, что мы все же отметим этот прекрасный праздник!
– Ох, я очень люблю Чудогодие! – улыбнулась тетушка. – Если бы не Грыззи...
Улыбки ее как небывало, а я успокаивающе положила руку на ее ладонь.
– Все обязательно образуется. Уверена, ты сможешь смириться с этой утратой со временем... – сказала я.
– Нет-нет... Знаешь, голубушка, мне бы хотелось, чтобы он был сейчас с нами... Может, попросить кого-то, исполнить его роль? Ну, помнишь, мы всегда говорили тосты, и всегда Грыззи... – начала тетя, но Эксплор ее перебил.
– Простите, вы сказали всегда? Я не ослышался?
– Всегда, это начиная с моего пятидесятилетия, как умер мой дорогой супруг, Хаксли, – сказала тетя Коко.