– Хочешь, чтобы я сам тебя осмотрел?
Молчу.
Ты уже осматривал. Осматривал так, что до конца дней не забыть.
Тянет завопить. Но я поджимаю губы, не проронив ни звука.
Женщина подходит ко мне вплотную, и я позволяю себя осмотреть, стиснув зубы.
К счастью, это и правда проходит быстро. Только тошнота к горлу подкатывает. Чувство гадливости накатывает с новой силой. От всего. От этой его мнимой заботы.
Врача вызвал. Приказал осмотреть.
Женщина отворачивается от меня и выбрасывает перчатки в урну под стеной. Подходит поближе к Каримову.
– С ней все нормально, – говорит. – Просто у тебя размер не для первого раза. Вообще, не понимаю, кто тебе эту соплячку заказал. Она же никакая. Совсем простушка. А статус твоей жены это престижно, накладывает определенные…
– Свободна, – бросает Каримов.
И ладонь женщины зависает над его плечом, так и не дотронувшись.
Врач разворачивается. Идет к выходу, по пути одарив меня убийственным взглядом.
Ненормальная.
Что она говорила? Статус жены зэка это престижно? Какой бред…
Дверь закрывается. Щелкает замок, и на меня опять накатывает холод, когда понимаю, что мы с Каримовым снова наедине.
6. 6
Я забиваюсь в угол дивана, поджав ноги к груди. Нервно тереблю край футболки, сминаю в дрожащих пальцах.
Каримов занят лэптопом. Обернуться не торопится. А мне и не хочется, чтобы он оборачивался. Лучше бы исчез. Навсегда.
Вот бы закрыть глаза – и оказаться дома. В своей комнате. В знакомой обстановке. Но сейчас привычная жизнь кажется параллельной реальностью. Возврата туда нет.
Напряжение сводит мышцы до ломоты. В горле неприятно скребет.
Звенящая тишина действует на нервы. И в какой-то момент я все-таки не выдерживаю. Повторяю единственный вопрос, который меня сейчас волнует:
– Когда меня выпустят?
Каримов молчит.
Не могу видеть его лица, ведь он расположился на стуле спиной ко мне. Ублюдок остается неподвижен.
– Когда? – роняю снова и голос предательски срывается.
А я думала, что уже справилась с истерикой, загнала слезы подальше. Но глаза обжигает, а горло сдавливает.
Дышать тяжело. Невозможно. Особенно когда этот урод здесь. Когда мы в одной комнате. И даже это расстояние – совсем не расстояние.
Меня трясет.
А когда он вдруг резко поднимается, разворачивается ко мне и опять проходится взглядом, окидывая все мое тело, тягучий спазм сводит желудок.