Смотрю прямо перед собой. Кожей чувствую, как этот ублюдок меня изучает. Но повернуться и заставить себя встретить его взгляд не могу.
– Зачем? – хрипло спрашивает он.
– Вещи забрать.
– Новые тебе куплю, – бросает небрежно. – Не проблема.
Все же поворачиваюсь. Сталкиваюсь с черными глазами. Будто в бездну заглядываю. Там такие искры вспыхивают, что невольно обнимаю себя руками. Прижимаюсь к сиденью.
– Мне мои вещи нужны, – повторяю твердо.
Каримов мрачнеет. Видно, как ему не нравится, когда хоть что-то идет против его воли. Он уже все решил, а я вдруг план нарушаю.
Ну ничего. Я тоже решила никогда больше его не видеть, а меня силой принуждают играть роль жены дальше.
– Завтра твои вещи доставят, – выдает он.
– Кто?
– Мои люди.
– Твои люди будут рыться в моих вещах? – приподнимаю бровь.
Тьма в его глазах еще сильнее сгущается. Но молчать не могу.
– Это подозрительно, – продолжаю. – Моя мама не поймет. Сразу свяжется с отцом и тогда… ты же не хочешь лишних вопросов?
Не хочет.
Каримов отдает водителю приказ поменять маршрут. Машина разворачивается. Меня отвозят домой.
– Смотри, – говорит Каримов, когда поворачиваюсь, чтобы открыть дверцу. – Без фокусов.
Бросаю на него взгляд.
– Заберу тебя, – чеканит ублюдок. – При любом раскладе.
Срываюсь. От его присутствия рядом. От того, как он смотрит на меня. Будто своей собственностью считает. От безграничной уверенности в хриплом голосе.
– А может тебя заберут раньше? – выпаливаю. – Вернут обратно за решетку? Там тебе самое место.
Ухмыляется. Хотя то, как сейчас складываются его полные губы, больше напоминает звериный оскал.
– Не волнуйся, – заявляет Каримов. – Дело пересмотрели. Судимость снята. Так что никто нас не разлучит.
Отчаяние затапливает изнутри.
Конечно, я сразу понимала, если бы он просто сбежал из тюрьмы, то не разгуливал бы по городу настолько спокойно, не приехал бы за мной. Но…
Разве можно было подумать, что этот ублюдок оправдан?
– Вижу, ты рада, – заключает с насмешкой.
Выхожу молча. Пока плохо представляю, как справлюсь. Захожу в подъезд и понимаю, что меня трясет.
Придется солгать маме? Сказать, будто еду с этим уродом добровольно?
Ничего другого не остается.
Перевожу дыхание. Поднимаюсь наверх. Стараюсь успокоить себя тем, что скоро все закончится, но сама с трудом в это верю.
Почему Каримов приехал за мной? Чего добивается?