Кристал Мун.
Все присутствующие мужчины, казалось, уставились на неё. А у Брана отчего-то закололо в груди, будто его разом лишили дыхания сильным ударом в живот. Он внимательно осмотрел ее точеную фигурку и остановился на лице, обрамленном белыми прядями, едва прикрывающими длинную шею. Ему вдруг нестерпимо захотелось коснуться её и ощутить подушечками пальцев бархатистую кожу – почему-то он был уверен, что на ощупь она нежная, а на вкус... Бран едва не застонал от наваждения и приказал себе успокоиться.
Слегка покачивая бёдрами, гостья прошла мимо к свободному столику. Он ощутил её аромат. Дурманящий. Пьянящий. Сладковато-горький. Так пахнет настоящая живая сакура. Так пахнет сам апрель.
Бран с трепетом наблюдал, как она снимает кожаную куртку и бесцеремонно бросает её на спинку стула, а потом, изящно сложив ножки вместе, садится сама. Со своего места ему было прекрасно видно, как на ее груди натянулась ткань наглухо застёгнутой блузки.
Бран сглотнул.
Ни одна здешняя женщина, даже самая развратная и полураздетая, не казалась ему настолько сексуальной. Да что там… С тем же успехом гостья могла надеть даже паранджу – его сердце всё равно забилось бы чаще, а душа воспарила бы к небесам.
Встряхнув головой, он постарался прогнать наваждение. Красивая мордашка – это только оболочка. Случается так, что снаружи всё прелестно, а внутри всё сгнило. Особенно часто так бывает с людьми. Уж Бран-то точно знал, что к чему. Через его агентство прошли сотни обманутых и униженных.
Вздохнув, он вытащил из левого кармана сложенный вдвое листок и развернул. С фотографии на него глядели зелёные глаза, в глубине которых пряталась вековая тайна. Без сомнений, это её глаза. Изумрудные. Глубокие. Пусть на снимке она выглядела гораздо моложе, ошибиться невозможно. И её губы…
«Это всего лишь задание… – шептал внутренний голос, уговаривая сердце биться потише. – Но довольно скверное…»
С этим Бран спорить не собирался, потому как страсть не любил, когда чувства вмешивались в работу. Особенно чувства к человеку. И уж тем более к человеческой женщине.
Закон запрещал иметь интимные связи с людьми, но у Брана имелись и личные причины их избегать. И даже если завтра на каком-нибудь небоскрёбе в Минако вывесят громадный баннер об отмене закона, он всё равно будет держаться от человеческих женщин подальше. Потому что отлично знал, к чему такие отношения могут привести и совершенно не желал увязать в этом дерьме.