Я снова попытался отправить сигнал Жене, стараясь донести до нее эту информацию. Безуспешно. И тогда я решил сделать то, на что при других обстоятельствах никогда бы не отважился. Я включил боевой режим и целенаправленно начал разрушать барьеры девчонки, благо Темыч меня неплохо прокачал в данном вопросе.
И снова послышалось злобное шипение, а потом болезненный, полный тоски вой, от которого у меня сжалось сердце. Но жалеть Женю в сложившейся ситуации было нельзя. Только так я мог пробиться к спящему сознанию и привести, наконец, девчонку в чувства. Первый барьер поддался. Я нутром почувствовал, как идет трещина, искажая свет внутри моего хомяка.
На мгновение мне стало страшно, что я нанесу непоправимый вред душе Жени, но потом откинул все сомнения. Мне необходимо было вытащить девчонку из страны грез. Она столько лет была в отключке и в любой момент могла пройти точку невозврата, навсегда утонув в своих снах. Я должен был это понять сразу, как только ощутил активность со стороны Жени полгода назад. Ведь чувствовал, что что-то не так! Душа моего хомяка продолжала спать, а вот тело, зараженное вирусом монстров, очнулось и начало жить своей жизнью.
Почему? Я не знал. Хотя у меня возникли кое-какие предположения. Возможно, энергия Жени была на исходе, и из-за этого у девчонки включился режим лунатика. Тело, движимое первобытными инстинктами, спасало себя и спящее сознание, охотясь на монстров и таким образом пополняя запасы.
“Значит, даже у спящих тварей есть свой срок годности, по истечении которого им волей-неволей приходится просыпаться”, – мелькнула мысль, и я содрогнулся, представив резню, которую устраивали толпы запертых вместе монстров, когда у них заканчивалась энергия.
А потом пришло осознание. Монстры не Женя. Они не находились в пограничном состоянии, им не снились кошмары, они не могли воспринимать мир вокруг, как люди. Эти твари были мертвы. Им, в отличие от моего хомяка, нужна была только еда. И чтобы продолжить существование, монстру достаточно было съесть соседа, после чего он снова мог впасть в спячку.
Женя была другой. Она балансировала на грани. Один раз проснувшись, девчонка застряла между сном и реальностью. В итоге ее вторая ипостась взяла верх, и теперь Женя, как сомнамбула, бродила, совершая привычные действия, при этом вряд ли понимала, что в действительности происходит вокруг.