— Зато пусть сейчас глядят! Разрешаю! — фыркаю я. — Юль, давай так: у меня с Баевым ничего не было, я не его уровня, поверь. У нас было что-то типа соглашения, оно закончилось. И еще, не хочу ничего слышать про Артема Баева. Договорились?
— Да без проблем, — кивает Юлька и тут же радостно восклицает: — Кстати! Знаешь, кто о тебе вчера спрашивал? И позавчера тоже! Тарас Кочетов! Он очень хочет с тобой встретиться.
— Зато я не хочу, — обрываю я Юльке веселье. — Не скажу, что мы с ним друзьями остались. А что ты ему ответила?
— Что пока нет тебя, но к началу семестра обязательно вернешься. А с ним что не так?!
Не знаю, что ответить Шелест. Вопрос в том, что со мной не так, если всего за полгода я умудрилась влюбиться сначала в одного труса и мерзавца, а потом — в самого главного подлеца этой академии. И если с Тарасом пусть с болью и слезами мне удалось проститься, то с Артемом все куда сложнее.
Утром просыпаюсь в хорошем настроении, потому что всю ночь спала как убитая. Немного непривычно вставать с кровати всего за полчаса до первой пары. Больше нет необходимости утром бежать на автобус и ехать в кампус. Я теперь сама часть кампуса.
У нас сегодня три пары — механика, английский и линейная алгебра. В первом семестре английского не было, а теперь у нас по шесть пар в неделю. И все потому, что со второго курса половину дисциплин будут читать на этом языке. Про следующий год думать особо не хочется, но английский подтянуть точно нужно. Он у меня, мягко говоря, слабоват.
Волнуюсь и нервничаю, как и в первый день учебы в академии. Посматриваю по сторонам, время от времени ловлю на себе ехидные взгляды. Ну конечно, меня же сам Баев бросил. Поигрался и выкинул обратно в общагу. Так примерно здесь и думают. Если думают.
Но первый день проходит вполне сносно. На механике получилось вообще как-то лениво и ненапряжно — решали совсем простенькие задачки, чисто чтобы мозг размять. На английском мне, как и всем остальным, приходится делать мини-презентации самой себя. Уложиться в полторы минуты и без длинных пауз не так уж и просто оказалось. И еще я очень стесняюсь говорить на английском. Настолько, что Асафьев со Смертиным после пары еще и потроллили меня. Пока не слишком обидно.
Линал прошел тоже на расслабоне — ощущение, что преподам еще тяжелее втягиваться в учебный процесс, чем студентам. Но это так, наблюдение.