Встречая рассвет на балконе, она укоряла себя в том, что слишком долго жила в плену иллюзий. Напрасно мечтала об альтернативных путях решения проблемы, чтобы и война прекратилась, и Эйнара не пришлось убивать. Напрасно она гордилась воцарившимся на планете странным перемирием, считая его личной заслугой нелианца. Веляне продолжали гибнуть по вине Эйнара, пусть и в меньшем количестве.
Добраться до пункта межпланетной связи и позвать на помощь марсиан. Только их оружие способно противостоять боевой мощи построенного на Новом Марсе корабля, названного ее отцом в честь любимой погибшей жены. Именем ее матери. Только их оружие может разрушить защитную структуру симбионта ремаса, полученного Эйнаром от друга ее отца, юного марсианина Венилэиктау, или просто Веника, угнавшего корабль с военного завода.
Непростое положение Ларисы усугублялось отсутствием известий о судьбе повстанцев. Каждый раз, мысленно вопрошая: “А Кэм еще жив?”, она утешала себя утвердительным ответом. Эйнар похвастался бы расправой над противником, таким был ее аргумент. Казалось, она не переживет отрицательного ответа. И это тоже любовь? Видимо, да. Лариса тосковала по милому доброму парню, настоящему рыцарю без страха и упрека, защищающего родной мир.
Эйнар изменился к лучшему благодаря ее стараниям. Но, увы, красавец нелианец не отказался от продолжения войны. Он по-прежнему мечтал властвовать на чужой планете, жители которой отказывались признать его своим повелителем. Натравил на велян армию машин и лишь частично согласился остановить процесс разрушения прекрасного мира. Поддался влиянию любимой девушки. Испугался, что резкое ухудшение экологической ситуации навредит ее здоровью.
Он так добр с ней, но готов уничтожить целый народ. Чужой народ. Нелианские гены бабушки и маскировочный симбионт Нивии помогали Ларисе продержаться в роли ему подобной. Закаленная шпионская выдержка тоже шла на пользу. А еще… все те нежные чувства, что начинали в ней порхать трепетной стайкой бабочек всякий раз, когда Эйнар ласково прикасался к ней. С каждым днем она все сильнее жаждала его близости, стыдясь признаться в том самой себе. Ей нравилось сгорать в пламени быстрой и резкой, азартной хищной страсти.
Убить Эйнара и спасти планету Вела от жестокого завоевателя? Или продолжить дающие пока еще слабый результат попытки спасти великолепного красавца от него самого и прекратить войну без мучительного выбора. Ну разве может нежное сердце земной интеллигентки решить, кем из двух поклонников она должна пожертвовать? Кому подарить победу и любовь – рыцарю светлого образа или темному властелину?