— Раньше никто не жаловался, — цепляю аппетитный хрустящий кусочек. С удовольствием откусываю, ощущая гамму эмоций. Мммм, какая вкуснятина!
— Раньше у тебя не было таких привередливых генеральных, — кривит губы.
Возле меня вдруг раздаётся громкая мелодия. Телефон начальника трезвонит на подлокотнике.
Замечаю короткое имя:
«Матвей».
И тут же экран загораживается крепкими аккуратными пальцами и прислоняется к уху.
— Да. Ну на работе, конечно, — Владислав Сергеевич, тщательно вслушиваясь в трубку, занимает прежнее место. — Думаю, часа полтора точно ещё не будет. Ой, хорош прибедняться. Ты уроки сделал? Ну вот и займись. Я подумаю. Смотря как вести себя будешь, — долго слушает ответ невидимого собеседника. — Я понял. Приеду — поговорим.
Отключается. Запихивает в себя следующий кусок.
А я сижу, раскрыв рот от изумления. Да лаааадно… серьезно?
— Сын? — не удаётся сдержать любопытства.
— Сын, — кивает уверенно, разглядывая непогоду в окне, работает челюстями.
— Сколько же ему? — уже в школу ходит, лет десять-двенадцать, наверное.
— Девять. Сложный возраст. Новая школа, — пожимает плечами. — Ничего, прорвемся.
— Не сомневаюсь в вас, — поднимаюсь и нагло перекладываю на его импровизированную тарелку ещё несколько кусочков пиццы. Тоже смотрю в окно.
Лужи бурлят, гром гремит. А воздух действительно обалденный.
— Что-то мне подсказывает, что вы замечательный отец.
Хмыкает.
— Очень хочется верить, но иногда я сильно в этом сомневаюсь, — его лицо озаряется такой доброй улыбкой, что она откликается в сердце. — А ты как же поддалась на мои уговоры и бросила все, переехав в незнакомый город?
— Всегда мечтала совершить нечто безрассудное, — бросаю неопределенно.
Атмосфера откровенности разносится и уплотняет воздух.
— А если серьезно?
— Хотела сменить обстановку.
— Помогло? — проницательно.
— Вроде да.
— Тяжелый развод?
— Как вы угадали?
Его взгляд твёрдый. Ни искорки веселья.
— Глаза у тебя грустные. Не всякая женщина может бросить все ради смены обстановки. Значит, бросать было нечего. А учитывая, что с одинокой ты точно не ассоциируешься… выводы напрашиваются сами собой.
Слова впиваются в сердце. Надо же. Какой аналитик.
— Пожалуй, вы правы.
— Сочувствую.
— Мне уже легче, — отмахиваюсь. — Чай не перевернёте?
— У меня все под контролем, — губы его слегка разъезжаются. — Кроме фирмы.