Я посмотрел на лестницу, уходящую вверх и вниз, разрываясь между
желанием увидеть свет дня и необходимостью найти лекарство от
превращения в зомби.
Рана на ноге пульсировала, напоминая о неумолимо тикающем
времени. Я буквально чувствовал, как зараза распространяется по
венам, превращая живые клетки в мёртвые. Лёгкое онемение уже
поднималось от места укуса вверх по ноге, словно ледяная змея
обвивала мышцы. Антидот. Он должен быть где-то рядом. В больнице
обязательно есть лекарства — в подвале, в лаборатории, в служебных
помещениях. Я смотрел то вверх, то вниз, чувствуя, как паника
сжимает горло. Время. У меня чертовски мало времени.
Красная иконка с черепом пульсировала в такт с болью в ноге,
напоминая: время не ждёт. Каждый удар сердца приближал меня к
необратимому. Жар, расходящийся от раны, казалось, усиливался с
каждой минутой.
«Два часа, — думал я, стискивая штатив так, что костяшки пальцев
побелели. — Всего два часа, чтобы не только выбраться из этого
кошмара, но и найти лекарство в мире, о котором я ничего не
знаю».
Мир, полный монстров и мистических рун. Мир, где действуют
законы какой-то Системы, словно всё вокруг — часть чудовищной игры.
И я, стоящий на лестничной площадке, потерянный во времени и
пространстве, с тающими минутами человеческой жизни — всего лишь
пешка в этой игре.
Но пешка, которая отказывается сдаваться.
Красный свет аварийных ламп отражался от стен, придавая лестнице
сходство с дорогой в ад. Возможно, это и был ад. Или чистилище. Или
какой-то извращённый эксперимент.
Но это был МОЙ ад. И я намерен был выбраться из него любой
ценой.
С одной стороны, логика подсказывала, что во всех лечебных
заведениях вход и выход должны находиться на первом этаже или в
подвальном помещении. Это стандартная планировка. Но с другой… Я
невесело усмехнулся, вспомнив сотни фильмов ужасов. Внизу, как
правило, всегда происходит всё самое страшное.
А поднявшись наверх, можно охватить больше территории взглядом.
Если выйти на крышу, появится шанс оглядеться, понять масштабы
катастрофы. Увидеть, что вообще осталось от мира, который я
когда-то знал.
Моё решение созрело — двигаемся наверх.
Аккуратно ступая по ступенькам и стараясь не издавать лишних
звуков, я, слегка прихрамывая, начал подниматься. Каждая ступенька
— как восхождение на Эверест. Я чувствовал каждую мышцу, каждое
сухожилие, о существовании которых раньше даже не подозревал.