— Да погоди ты, не в осанке дело, —
остановил я её. — Вась, назови свою фамилию.
Парень бросил на меня обиженный
взгляд и тяжело вздохнул, но ослушаться не посмел.
— Р-раз-зум-мовс-ский, — с большим
трудом, щёлкая то ли кадыком, то ли голосовыми связками произнёс
Василий.
— А, вот в чём дело, — сказала Катя,
окинув бедолагу сочувствующим взглядом. — Теперь понятно. Ложись на
стол, Василий.
Парень встрепенулся, испуганно
посмотрел на неё, потом на меня. В глазах читался вопрос: «За что?
Я же ничего не сделал!».
— Вась, не переживай, — спокойно
сказал я, выдав самую дружелюбную улыбку. — Катя у нас работает
мастером души, но в отличие от других своих коллег, в некоторых
направлениях может сделать немного больше. Сними халат и ложись на
стол. Ничего страшного с тобой не произойдёт, поспишь немного и
всё.
— Л-ладно, — буркнул парень, с
обречённым видом стащил с себя халат и забрался на манипуляционный
стол с таким выражением лица, словно это был эшафот. До смерти
перепуганные глаза неподвижно уставились в бестеневую лампу.
Катя подошла к изголовью, положила
ему пальцы на виски, закрыла глаза и сосредоточилась. Разумовский
недолго разглядывал лампу, потом его веки сомкнулись, и он засопел,
погрузившись в сон. Я тем временем уселся в кресло, решив немного
отдохнуть.
Процедура длилась минут десять. Моя
сестра и её пациент всё это время оставались абсолютно неподвижны,
словно необычная скульптурная композиция в музее восковых фигур.
Потом Катя открыла глаза и убрала руки от головы пациента.
Практикант почти сразу тоже открыл глаза и начал озираться по
сторонам, пытаясь понять, где находится.
— Назови свою фамилию, Василий, —
обратился я к нему повторно.
— Разумовский, — сказал он так,
словно никакого заикания у него никогда не было. От удивления он
выпучил глаза. — Василий Разумовский. Меня зовут Василий
Разумовский!
Последний раз он свою фамилию
практически прокричал. С диким восторгом на лице он спрыгнул со
стола, подбежал к Кате, крепко обнял её, не обращая внимания на
протесты, потом с тем же намерением бросился ко мне, но я жестом
его остановил. Как ни странно, но он остановился.
— Меня зовут Василий Разумовский! —
радостно сообщил он мне приятную новость, в этот раз уже более
спокойно, но лицо по-прежнему оставалось безмерно счастливым.