Галстук резал по глазам, и я приспустила на нос очки.
— Женечка, где мой зеленый чай с лимоном? Я ведь жду, - ласково поинтересовался он.
— На чайную церемонию не осталось времени, - хмуро покачала головой.
— Женя, я ведь просил! Неужели так сложно выполнить просьбу начальника? Ну, что ты за секретарша?
— Я не секретарша, Павел Демидович. Я ваш заместитель.
Он несколько мгновений переваривал новую информацию, а потом неопределенно пожал мощными плечами.
— Заместитель, так заместитель. Чай будет?
Да что ж ты будешь делать?!
Отодвинув глубокий ящик стола, я выхватила оттуда чайник с заваренным в нем горячим чаем и зло плеснула его в чашку.
— Ух, ты, прятать чайник в ящик – это ты хорошо придумала, — расплылся в глупейшей улыбке Алмазов.
Я протянула ему чашку и… замерла. Что-то определенно было не так. Со мной было не так. Его улыбка. Его запах. Мое обоняние теперь ощущало его запах, и от этого вся кожа покрывалась какими-то не объяснимо странными мурашками. А от его глупейшей улыбки все волоски встали дыбом.
Я изумленно уставилась на Алмазова. Его малиновый галстук меня убивал, но он сам, его образ… что со мной не так?!
Он перехватил мой взгляд и поперхнулся. Чай видимо, пошел не туда.
— Чая, что ли, пожалела, ведьма? — просипел хрипло, пытаясь откашляться.
— Что вы, Павел Демидович, у меня этого добра полный ящик.
Я остервенело выдернула из ящика заварной чайник и начала лить его ему в чашку.
— Хорош, хорош лить! — он начал отнимать у меня чайник, обжег пальцы, чайник перевернулся, и зеленый чай разлился по полу.
Я испуганно взирала на лужу.
— О, нет! Здесь сейчас будет инспектор…
— Где салфетки?
Вручив ему чайник, я бросилась в кухонную зону за пачкой салфеток. Набросав салфетки на мокрый пол, принялась вытирать чай.
Алмазов отставил чашку в сторону и тщательно вытер салфетками стол, по которому растекалась еще одна лужица из зеленого чая с лимоном, мятой и имбирем.
Так, стоп. А чего это мы вдруг стали слаженной командой? Три месяца негласной войны, а тут вдруг совместная работа по ликвидации последствий?
Когда лужицы были ликвидированы, мы несколько мгновений смотрели друг на друга. Как-то странно смотрели. Молча. Впервые за несколько месяцев совместной работы мы молчали. Как будто внезапно увидели друг друга по-настоящему.
Алмазов очнулся первым. Буркнул что-то обидное про несносных женщин, забрал чайник с остатками чая, чашку, и обиженно закрылся в своем кабинете.